Отец будущего властелина Рима, выросший в богатстве, решил заняться политической карьерой и в деле этом немало преуспел. В 26 лет он стал военным трибуном, а через год, в 73 г. до н. э., квестором – финансовым чиновником. Это была весьма подходящая должность для представителя всаднического сословия. В 64 г. до н. э. он был избран плебейским эдилом и, наконец, через два года – претором Римской республики, то есть, вершителем городского правосудия по гражданским делам. Эта должность открывала Гаю Октавию-отцу как дорогу к наместничеству в какой-либо провинции после истечения годичного срока преторских обязанностей, так в перспективе и к консульству – вершине политической карьеры римского гражданина. По уверению Гая Светония Транквилла, Октавий свои обязанности исполнял отлично, потому и достигал сих почётных должностей без особого труда. Тут же Светоний, правда, сокрушается, что находились люди, объявлявшие его «ростовщиком и даже раздатчиком взяток при сделках на выборах»[3]. Что можно сказать по этому поводу? Похоже, сыну здесь приходилось расплачиваться за дела деда нашего героя, а что до взяток – так состояние Октавиев, финансовыми талантами деда укреплённое и выросшее, это, скажем прямо, оказывалось делом нетрудным.
Тем более что в те годы в Римской республике этим сложно было кого-либо удивить. Что впрочем не отменяет высокой оценки служебной деятельности на пользу общества Гая Октавия-отца, доказательством чего можно уверенно полагать его продвижение по политической лестнице. Претором Гай Октавий был достойным. Достойно же за свою претуру он и был вознаграждён, получив важное, почётное и ответственное назначение наместником в Македонию. Управлять территорией, некогда бывшей могучим царством, давшим миру славного Филиппа II и его сына Александра Великого, раздвинувшего пределы своих владений почти до сердца Индии – почёт первостатейный. Хотя и ответственность тоже немалая, ибо северные соседи провинции – воинственные фракийские племена, с каковыми римлянам приходилось уже не раз сражаться. А один из фракийцев племени медов по имени Спартак за десяток лет до описываемых событий возглавил грандиозное восстание римских гладиаторов и рабов, сотрясшее всю Италию. Любопытно, что погасить последние искры спартаковского восстания довелось как раз Гаю Октавию-отцу. Дело в том, что хотя армия Спартака и была разгромлена римскими легионами под командованием Марка Лициния Красса, а Гней Помпей Великий уверял, что «вырвал войну с корнем»