– А тот, кто стал бы их мучить? Он сам бы стал таким. Немцы, конечно, должны ответить за войну. Но я знаю одного старика, он весь мир ненавидит, не только немцев. Потому что все страны виноваты, что такое допустили.
– Войн нельзя допускать вообще. Их просто не должно быть. Никаких и никогда. – она опять замолчала, она не знала, как сказать это Давиду, но сказать было надо. Потому что обманывать она не могла и скрывать не хотела.
– У меня есть знакомая девушка, Инга, в нашем квартале. Она… немка. Её отец погиб на войне, мама осталась с тремя детьми, Инга старшая. Она… хорошая, она здесь работает и посылает деньги маме. В Германии нет работы. Мы, – Айна осторожно посмотрела на Давида, – мы дружим. Она, правда, хорошая. Она говорит, что тех, кто развязывает войны, надо судить сразу, до начала войны.
Айна опять замолчала. Потом спросила с опаской:
– Тебе неприятно, что я дружу с немкой?
– Ну, – ответил Давид, – если ты с ней дружишь, значит, она того стоит.
Он погладил Айну по мягкой шапочке, как ребенка по головке. Айна засмеялась, и Давид вместе с ней, и опять им было хорошо и весело.
Трамвай проехал уже мимо ратуши.
– А куда мы едем? – спросил Давид, глянув в окно.
– На Эссинге.
– На острова? У тебя там кто-то живет?
– Жила. Одна знакомая. Она погибла год назад, сегодня годовщина.
– Погибла?
– Да. Ты слышал про Эссинге-трагедию?
– Когда троллейбус столкнулся с машиной и упал с моста? Это было во всех газетах.
– Да, как раз год назад. Фру Леви. Она отдыхала у нас в пансионате и была ко мне очень добра. А когда я приехала в Стокгольм… Я же никого здесь не знала, кроме бабушки. Почему-то они очень друг друга не любили. Фру Леви всегда говорила, чтоб я была настороже.
– Леви еврейская фамилия.
– Да? Не знала. Все, что я видела в городе, это благодаря ей. Она меня водила в Гамла стан. И на кораблике мы ездили с ней. Потом они переехали на острова, и она стала редко бывать в городе.
– Ты хочешь сегодня ее помянуть?
– Да, я читала, что моряки так делают, выходят в море на то место, где погиб корабль.
– Но их же всех подняли и похоронили.
– Я не знаю, где она похоронена. Но знаю, где погибла.
– Печальная история, – сказал Давид, – так внезапно погибнуть. Особенно в мирное время, в мирной стране. У нее была семья?
– Да, но я их не знаю. Она говорила, что со мной отдыхает от семьи.