Чтобы избежать этой путаницы, некоторые используют альтернативный термин «сознаваемые сновидения» [2]. Но слово lucid изначально скорее выражало значение «получить инсайт, озарение», а не описывало определенное качество восприятия. Именно этот элемент инсайта, озарения, и есть краеугольный камень осознанного сновидения. По сути, оно раскрывает глубокий потенциал ума в такой степени, как способны лишь немногие другие состояния сознания, потому что в осознанных сновидениях мы начинаем сознавать само осознавание.
Это пробуждение осознанности в состоянии сновидения не сопровождается физическим пробуждением. Со стороны мы по-прежнему выглядим глубоко спящими и «бессознательными», однако внутри, в нашем сновидящем сознании, можно сказать, что мы полностью пробуждены. Ван Эден заметил: «В осознанных сновидениях спящий помнит свою повседневную жизнь [и] достигает состояния совершенного осознавания… Однако сон при этом остается незатронутым, глубоким и освежающим» >2.
Одновременно спать и осознавать – выглядит как противоречие, и именно из-за этого неврологического парадокса осознанные сновидения были подтверждены западными научными экспериментами только в конце 1970-х годов.
Более поздние исследования в неврологической клинике Франкфуртского университета и Институте психиатрии имени Макса Планка обнаружили специфические изменения в физиологии мозга в момент, когда сновидящий становится осознанным. Используя технологии нейровизуализации, такие как магнитно-резонансная томография (МРТ) и электроэнцефалография (ЭЭГ), ученые теперь могут отследить фактический момент «Ага! Я сплю!» осознанного внимания и его нейрофизиологические связи. Исследователи пришли к выводу, что «осознанные сновидения представляют собой гибридное состояние сознания с определяемыми и измеряемыми отличиями и от состояния бодрствования, и от фазы быстрого сна» >3. Они обнаружили, что, когда осознанное сознание достигается внутри сновидения, активность в зонах, связанных с самооценкой и самовосприятием, значительно возрастает за несколько секунд >4. Это означает, что кажущийся парадокс одновременной осознанности и погруженности в сон, который в прошлом вызывал такое сопротивление и скептицизм со стороны ученого сообщества, на самом деле был просто неготовностью понять, как две отдельные области мозга могут активизироваться одновременно.