Я смотрю на неё, а она приближает ко мне свой подбородок. Принюхивается и заявляет:
– Эта красотка – только моя, все расслышали?
Я в полной растерянности, и язык отнялся. Женщина трогает моё лицо толстым мужским пальцем – от её руки пахнет табаком. Волоски на моём теле встали дыбом – и я обеими руками бью её в грудь:
– Оставь меня в покое!
Между нами впрыгивает Хатун с ремнём в руках:
– Шахназ-пантера, к этой не подходи!
Несколько заключённых окружают Шахназ. Своей татуированной лапой она чешет голову с короткими волосами. Её широкий халат подпоясан толстым ремнём, она затягивает его туже и объявляет:
– Ай, как мне нравится видеть, как политические друг за дружку стоят. Ай, прямо кайф ловлю! Но вы должны знать, что Шахназ зря не болтает. Ночь длинна, а дервиш не спит.
Я сажусь и обхватываю коленки руками. Между мною и Хатун присаживается худая женщина, замечает:
– Хорошо ты её отбрила.
Потом поворачивается ко мне:
– Благополучная девушка – и такие, значит, уже ходят на демонстрации?
– Я не собиралась на демонстрацию – так получилось.
Женщина ухмыляется:
– Мы с Хатун тоже просто несли мясной суп – за этим нас и взяли.
Бедняга решила, что я заметаю следы. Она не знает, из какого незнающего мира я приехала на родину всего несколько дней назад.
– Фатима, – спрашивает Хатун, – а что сказала Шахназ своим подружкам?
– Что эта девочка сводит её с ума. Она, пока не впрыснет свой яд, не отстанет.
– По тебе не похоже, – говорит мне Хатун, – что ты без покровителей. В аппарате имеешь знакомства?
– Где?!
– Ну, откуда мне знать, – в министерстве каком-то.
– Мой двоюродный брат работает в юстиции.
Кивнув, Хатун берёт меня за левое запястье.
– Браслета нет у тебя? Или ожерелья, ещё чего-то?
– Нет.
– Какая же ты женщина?!
– А зачем вам это?
– Здесь просто так ничего не делается. Старшине, например, мы должны усы подмазать. А ему, кроме жёлтого цвета, ни один не мил.
Я понимаю, что это нечестно, но другого выхода нет. И даю Хатун золотистую зажигалку. Она пристально её рассматривает, потом говорит:
– Теперь я спокойна. Но нужно дождаться вечерней смены караула. Потом по-тихому отдай зажигалку старшине.
Я вглядываюсь в маленькие глазки Хатун. Она должна быть того же возраста, что и моя мама, Нази. Но морщины возле губ и складки на лбу говорят о тяжести прожитых лет.