Иль бряцаньем мечей о медные щиты,
Не думали, что встретит их хлебами,
Итаки царь, и были гости не просты.
И зная Одиссея ум и хитрость,
С собою взяли двух мудрейших лиц,
Подобная нехитрая палитра,
Позволила б не пасть им сильно ниц.
Окинув хладным взглядом узкий остров,
К которому Триера49 приближалась,
Агамемнон позволил слишком остро
Сказать, что он, ему внушает жалость,
Однако быстро возразил ему тут брат:
«О, да, Итака не богата, как Микены,
Но, каждый житель в ней, так горд и рад,
Что царь их Одиссей, и любят дома стены.
Тем временем корабль вошел в тихую гавань,
Где в глубине была пещера – грот Наяд
И счастливы гребцы, устав так долго плавать,
И долгожданной суше каждый был здесь рад.
Дорога в город средь маслин брала начало
И шла по кругу в гору по над морем,
До дома царского недолго от причала,
Был Одиссея дом высок, а двор просторен.
Однако же гостей здесь мало ждали,
Пахнуло в нос овином и скотом,
Стоять пред входом путники не стали
И чуть помявшись, все проникли в дом.
Над колыбелью Телемака вся в печали,
Склонилась мать, закрыв лицо руками,
Лишь головами скорбно путники качали,
Найти не в силах ключ к подобной драме.
Все объяснил, Полит, как друг царя Итаки,
Он горестно вздохнул и рассказал о том,
Как Одиссей в безумии, забыв о своем браке,
Не узнает совсем царицу, да еще при том
Не замечая даже собственного сына,
С утра покинул двор, и пашет в поле,
В упряжке бык – одна лишь половина,
Другая – вол в ней, узник поневоле.
Конечно, царь лишился все ж рассудка,
Так перепутать упряжь, он в уме ли?
Увидев пахаря, пришедшим, стало жутко,
Но вслух сказать об этом не посмели.
Не узнавая никого, ногой на лемех,
Давил безумец, управляя ручкой плуга,
В большой корзине приготовил он не семя,
А соль, чтоб бросить в землю луга.
Все растерялись, видя зрелище такое
И только Паламед остался все же стоек,
Среди других был полностью спокоен,
Спросил глашатая, давно ли беспокоен
Их царь, в ответ, услышав, что с утра уж,
Он мигом оценил глазами, вспаханную долю,
И осознал, как все, что сделал зря муж,
По времени затрат равно пути от гавани до поля.
И Паламед решился: не подав другим и знака
Вернулся снова в дом царя и там посмея,
Под крики нянек, взять из колыбели Телемака
И положить дитя перед упряжкой Одиссея.
А Одиссей все шел за своим плугом,
Вперед рванулся верный Эврибат,