– А если у меня не получится? Без Настоятеля как?
И тут Юродивый удивлённо переспросил у Поэта:
– Почему не получится?! Не надо так говорить. Дерзай, брат! Бог любит тебя и только от тебя принимает дерзость! Не знаю, за какие заслуги Бог выбрал тебя, и не моим, а твоим просьбам внимает Господь, терпит только твоё дерзновение и наглость. В тебе, дерзком и грешном Поэте, Он молитвы творит. Это тебе Митрополит звонит, чтобы ты помолился о нём, это тебя Архимандриты и Архиереи просят с ними архиерейскую службу стоять, ибо высоко ценят тебя, а не меня. Есть значит в тебе, брат, и Сила, и Свет.
– А причём тут это? Шансов мало.
– На колени встану!
– Сегодня матом ругался.
– Дерзай! Бог любит тебя. И пока ещё чаша Христа стоит в алтаре!
– Если сердце не выдержит?
И Юродивый зашептал:
– Братка, умрём здесь – умрё-о-ом! А там как Бог скажет. Умрём? Прямо здесь, в храме, помрём!
– Да, в храме-то помереть – то лучшая смерть. Я сегодня причащался с утра.
– Вот! Вот, брат, – зашептал монах Постник. – Мы все причащались! Все поддержим тебя.
– В храме упокоиться я за счастье считаю.
– Даст Бог! Тогда что же, Поэт – молебен? Помолимся?
– Хорошо! Постник, начинай кадить ладаном, бесов гони, а ты, Юродивый, когда я буду молиться, пой так, чтобы всю душу вынул.
– Ей-богу!
– А если помру – дайте Мэри закрыть глаза мои и свечу затушить. Пообещай – это важно, чтобы только она.
– Обещаю, брат, только она. (И перекрестился Юродивый.) Вот! Истинный крест!
Постник принёс кадило, кадил храм по кругу и молился с земными поклонами. Поэт с Юродивым ещё постояли, обнявшись, вдвоём, голова к голове, поговорили шёпотом, а потом Поэт кивнул и посмотрел вверх, на купол. Юродивый отпустил его из своих крепких объятий. Молодой художник подошёл и тихо напомнил Поэту:
– Мы причащались сегодня. Когда молиться начнём?
Но Поэт всё смотрел на купол:
– Помолиться, значит? С вами? Дары Господу принести? (И посмотрел в глаза Молодому Художнику.) Все сегодня на литургии исповедовались и причащались?
– Все.
– И как?
– А никак!
– Всё мне с вами понятно – грешные! Все вы грешные здесь!
Молодой Художник возразил:
– Но я вот исповедовался, мне-то отпустили грехи.
– А ты кто такой? Без грехов? Святой, говоришь?! Иди отсюда! (И с искажённым лицом оттолкнул художника так сильно, что тот аж отлетел и на пол упал.) Не знаю тебя! Врали, лгуны!