– Сразу говорю: ничего не помню, – прикрыла глаза, словно мучила мигрень. – Мыш что-то там рассказывал, но уже неважно, – лёжа на диване, гадюка размахивала хвостом в такт словам.
– Из-ви-ни.
– Извиняю, – затянувшуюся паузу Каа прервала так же лаконично.
Тэ пытался найти ещё какие-нибудь оправдания, уже был и не рад общению. Надеялся деликатно уйти, но вдруг узкие полоски зрачков пресекли попытку скрыться.
– Почему игнорируешь общество?
– Не-по-нял? – соврал, пятясь к выходу.
– Ссстоять! – прикрикнула Каа. – Ложись здесь, – указала на нечто квадратное и мшистое, – Не ври мне, и себе заодно.
– Не-бу-ду о-де-вать-ся, – напрягся каждой мышцей бунтовщик.
– Всё вокруг изменилось, – её неподвижность и убаюкивающий голос завораживали, – чтобы продолжить наслаждаться жизнью, надо измениться самому. Малость.
– Это-не-ма-лость, – Тэ принялся ходить по комнате, только так мог избавиться от воздействия гипнотического эффекта.
– Поверь, это ничтожная плата. За возможность общаться с друзьями и с Мэрилин, – опять уставилась на собеседника, – все видят, ты к ней неравнодушен. Любовь, – плотоядная ухмылка перебила омут взгляда.
– Гек-ко-ны не-влю-бля-ют-ся! Че-ло-ве-чес-ки-е-вы-дум-ки, – фраза вернула уверенность.
– Конечно. Только ты не обычный геккон.
Крамольная мысль отторгалась сознанием. Видеть людское в себе не хотелось. Пауза затягивалась. Каа, похоже, уснула. Тэ направился обдумывать услышанное в другом месте.
– Думаешь, мне нравится носить комбинезоны? – вдруг прошептала змея. – Нет! – взглядом указала под кресло, – Здесь есть нора, прячусь в неё и сплю без одежды. В комфорте. Я сделала выбор – терплю некоторые неудобства, чтобы быть с теми, кто дорог.
Молча ушёл. Оставив возмущения в мыслях: «Глупости. Если всем неудобно, то не надо мучаться. Как бы растолковать мысль окружающим?»
Животные реагировали по-разному на бунтарскую идею. Большая часть высмеивала, называли сумасшедшим. Были и болезненные моменты – летучая мышь от возмущения хлопнула геккона крыльями по морде, не дослушав.
Осьминог обещал выразить терзания в черном квадрате, который принесёт галактическую славу. Тэ не понял, о чём чудик твердил, и причём тут квадрат.
Киркоров9 поднял на смех, артистично поправляя искусственные перья перед зеркалом.
– Как снять? – вопрошал белый павлин. – Ты идиот?! Я самый яркий в округе. Перья могу и на голове крепить, и на лапы. Восторг!