– Эй, дружище, выходи. Хватит дрыхнуть, – стучал по скорлупе мыш, – Выходи-выходи, надо поговорить, – в голосе звучали непривычные нотки.
Джим любил цветастые рубашки. Носил их расстегнутыми поверх зелёных штанишек на лямке через плечо. Как раз они и мелькали перед мордой.
– Фу, ты опять, – сморщил носик Керри. – Противно смотреть. Дружище, давай всё же оденешься! Вот это должно быть удобно.
Из принесённого рюкзачка появился белый халат Менделеева. Геккон приготовился отбиваться. Угрожающе крутил хвостом.
– Слушай, можешь ходить босиком – никто не удивиться. Труселя тоже не носи, если не хочешь. Просто прикройся и народ не заметит твоей странности. Вернись. Не губи всё сразу. Глупость совершаешь. Давай-давай, не ломайся.
Геккон психанул и кинулся на Керри. Брызнула кровь.
7 месяцев полёта
На потолке, среди причудливых агрегатов удобно прятаться, мало кто мог сюда забраться. Птицы, конечно, долетали, но неудобно цепляться за гладкую поверхность когтями – не летучие мыши, чтоб висеть вниз головой. А для мышей слишком светло.
Геккон считал небо, как бы странно не звучало, своим царством. Здесь можно быть настоящим и расслабленным в любое время.
Мир перевернулся во всех смыслах.
Первые дни Тэ ходил вниз только за пищей, и то когда все спали. Ночная тишина пугала. В некоторых местах улавливался отдалённый гул, напоминающий урчание гигантского животного. Старался избегать этих мест. Мягкий бледный свет исходил от воды и от одиноких приборов на стенах, а небо полностью пропадало в темноте. Поэтому геккон всегда спал в скорлупе.
Сумеречное зрение помогало с лёгкостью передвигаться, не спотыкаясь. Осмелев, пытался разбудить кого-нибудь, однако ни разу не удалось. Уже из принципа толкал всех подряд, на Коко отвёл душу – отпинав со всей силы рыжие мохнатые бока. Так понял, что единственный может не спать в тёмное время суток.
От скуки ящер блуждал по потолку целыми днями. Просто наблюдать за жизнью других наскучило, и внимание переключилось на многочисленные странные предметы, которые скрывались под безжизненной голубизной неба. Снизу ничего не было видно, да и со стен тоже, но если подходить вплотную, небеса постепенно истончались открывая причудливый пейзаж.
Интересная деталь привлекла внимание – от пищевого терминала поднималась белая гофрированная труба, сверху заканчиваясь открытым зевом просторного хода. Любопытный нос сунулся в молочный лаз, осторожно ступая, геккон обнаружил тайный уголок по размеру идеально подходящий для небольшой ящерки, оснащённый медблоком и пунктом выдачи еды. Так Тэ мог наблюдать и слушать через просветы между оборудованием, что происходит снаружи. Никто не видел и даже не подозревал о его близости. Казалось, люди, создатели Рая, знали всё наперёд.