Но с Мопассаном мы согласны: Антиб долго не надоедает. Он разный утром и вечером. В дождь и в солнечную погоду. Закроет облачко солнце – краски изменятся. Днем узкие средневековые улочки оживленны, вечером – мрачны и таинственны. Ты бродишь по каменному лабиринту, но неизменно выходишь к морю. А море всегда разное – это знает каждый, кто хоть раз побывал на берегу, слушая шум прибоя.
Мопассан много лет снимал разные дома в Антибе. Точнее, на мысе Антиб. Жил со слугой и мамой – его главным собеседником и критиком. Он обсуждал с ней темы рассказов.
Я не поленился и в Ленинке нашел дореволюционное издание воспоминаний Франсуа – слуги писателя. Читаешь и задумываешься: у кого больший литературный талант – у слуги или у его хозяина? Чтобы-то ни было – Франсуа обожал Мопассана и радовался, что природа около Антиба помогает его вдохновению: «Мопассан разрабатывает план нового романа. И пусть! Эта чудесная природа, эта дивная волшебная панорама, заставляющая трепетать сердце от радости жизни, поможет его вдохновению и увенчает успехом его будущие произведения».
«Милый друг» – яхта писателя находится рядом – в бухте Сали. Мопассан не страдает от уединения. Встает в 8 часов, гуляет по саду. Потом работает до 11, затем душ, завтрак и снова прогулка. Часто доходит до лесов, закрывающих всю гору и лежащих направо от Валлориса. Два раза в неделю занимается фехтованием. С нанятыми матросами путешествует на яхте вдоль побережья. Его мать отказывалась от таких путешествий, говорила, что ходьба полезнее.
К знаменитому писателю приходят гости. После их ухода Мопассан делится впечатлениями со слугой. Франсуа записывает:
«Великосветские дамы умны, но ум выливается по готовому образцу, как рисовое пирожное со сливками. Один и те же фразы, составленные из одних и тех же слов. Вся окружающая их среда не может открыть им ничего, кроме пошлой банальности. Сами они не могут вам дать ничего нового. Вы знаете, как я люблю рис, но я все-таки не мог бы его есть каждый день.
Но есть женщины врожденные артистки, родившиеся в среде высокой умственной культуры, поражающие вас богатством и оригинальностью своих мыслей. Они касаются в своем разговоре самых разнообразных тем и могут свободно беседовать с вами о музеях и театрах, горах и городах. В их манере говорить столько очарования, они так околдовывают вас изяществом своей речи, что в их обществе совершенно теряешь представление о времени… Сидишь на мягком диване, чувствуешь себя подавленным, уничтоженным, и, кажется, будто переселяешься в какую-то сказочную страну».