Заперев все четыре дверцы автомобиля, Бекка последовала за сестрами. Перед тем как войти в здание, она запрокинула голову и поймала на язык несколько снежинок. Волшебство! Даже если в такую погоду водить машину, снег все равно кажется каким-то чудом. Особенно в этом году, когда по всем телеканалам прогнозы обещали полное отсутствие осадков.
Музыкальный утренник в просторной гостиной дома престарелых был в самом разгаре. Руководил процессом лысоватый мужчина с банджо. Торопливо, от энтузиазма глотая слова, он убеждал присутствующих спеть хором. Его указаниям пытались следовать около сорока обитателей дома. Они образовали пять довольно ровных рядов из кресел-каталок и стульев с прямыми спинками. Все, кроме миссис Хартсхорн. Она, как всегда, сидела в углу и теребила свои длинные выцветшие косички, похожие на дреды. Даже медсестры не обращали на нее внимания.
– Здравствуйте, миссис Хартсхорн, – дружески поприветствовала ее Бекка, проходя мимо. Ответа не последовало, да она его и не ожидала.
Хор нестройно затянул «Сюзанну». Делу кое-как помогала пара медсестер. Бекка машинально посмотрела, не сидит ли там бабушка, хотя знала, что их вызвали сюда именно потому, что Гемма резко сдала. Кое-кто из обитателей дома престарелых узнал Бекку, а мистер Силверс даже помахал. Она послала ему воздушный поцелуй, и он ответил смешной детской гримасой.
Шана продолжала давить на кнопку лифта, словно от этого напора тот не выдержит и приедет быстрее. Сильвия оставила сережки в покое и теперь пыталась натянуть темно-серый свитер на плоский живот.
Бекка не торопилась. Она знала, что капризный механизм по привычке тянет время, а потом придется еще дольше ждать, покуда он соизволит с пронзительным лязгом опуститься на первый этаж.
Дверь лифта наконец отворилась, и оттуда вышли две медсестры.
– Здравствуйте, Бекка, – сказала с улыбкой одна из них. – Сегодня утром она была вполне бодра и спрашивала о вас.
Другая просто кивнула. Это была персональная медсестра миссис Хартсхорн.
Бекка улыбнулась в ответ особенно ласково, словно восполняя то, что Шана и Сильвия не обратили на медсестер никакого внимания, будто белые халаты делали тех невидимыми. Бекка втиснулась в тесную кабинку лифта вслед за Шаной.
– Третий, – подсказала Бекка на всякий случай: сестры были тут лишь дважды за четыре года. Обе жили далеко, – одна в Лос-Анджелесе, другая в Хьюстоне.