– Так вот какова ваша новая участница, – сказала она. – Пришла исцелить грустный больной мир… поправить все старые, старые заблуждения.
Она потрепала Джоан по руке и заговорила серьёзно.
– Всё правильно, деточка. Таково призвание юности: подобрать знамя из слабеющих рук и нести его чуть дальше. – Ладошка в перчатке накрыла руку Джоан и так надавила, что девушка вздрогнула. – Вы не должны отчаиваться, – продолжала она, – поскольку в конце вам покажется, что вы не справились. Побед добиваются павшие.
Миссис Дентон резко отпустила руку.
– Приходите повидаться со мной завтра ко мне в контору, – сказала она. – Мы придумаем что-нибудь, что послужит нам обеим.
Мэдж метнула на Джоан взгляд. Она считала положение Джоан уже решённым. Миссис Дентон была старейшиной журналисток. Она редактировала ежемесячное обозрение и была ведущим автором одного из наиболее важных еженедельников, а, кроме того, контролирующей душой различных общественных движений. Всем, кого она «принимала», была гарантирована постоянная работа. Гонорары могли и не соперничать с расценками, предлагавшимися за более популярный журнализм, однако они позволяли обосноваться и давали Джоан возможность влияния, что составляло её основную цель.
Джоан выразила благодарность. Её хотелось бы побеседовать с этой строгой старушкой подольше, но ей помешало появление двух новых гостий. Первой оказалась мисс Лейвери, статная, громкоголосая молодая женщина. Она руководила изданием для санитарок, однако главным для неё был вопрос суфражисток, то есть женского голосования, который тогда стремительно перекочёвывал на передовицы. Она слышала выступления Джоан в Кембридже и стремилась заручиться её поддержкой, желая окружить себя группой молодых и симпатичных женщин, которые бы приняли бразды правления этим движением из рук «мымр», как она их называла. Сомневалась она лишь в том, окажется ли Джоан достаточно сговорчивой. Она намеревалась предложить ей хорошо оплачиваемую работу в разделе «Новости сестринского дела», ничего не говоря о своих истинных мотивах и полагая, что чувство признательности упростит ей задачу.
Второй была нескладная, расфуфыренная особа, которую мисс Лейвери представила как «миссис Филлипс, моя дорогая подруга, которая окажется всем нам полезной», вскользь добавив Мэдж: «Я не могла её не прихватить. Объясню в другой раз». Без извинений было явно не обойтись. Особа выглядела нелепо и неуместно. Она стояла, тяжело дыша и в лёгкой испарине. Она была низкорослой и толстой, с крашеными волосами. В юности, возможно, ямочки и хохотушки делали её хорошенькой. Джоан сочла, что, несмотря на цвет кожи, ей около сорока.