Перед глазами юной путешественницы возникло поле брани. Десятки, нет, сотни воинов нещадно рубили друг друга на мелкие кусочки. Мэрит зажмурилась. И все закончилось, так же как и началось. Она услышала ветер и ворону. Ворона была чем то сильно взволнована, она каркала и каркала без умолку. Мэрит открыла глаза и увидела все то же поле битвы, но только людей больше не было. Живых людей. Некогда зеленый луг, словно уродливые шрамы, покрывали следы от копыт, от оружия. Сотни мертвецов устилали поле сечи. Девушка опустила голову и увидела как ворон, сидевший на одном из трупов каркнул что-то на последок и начал трапезничать лицом солдата. Девушка зажмурилась. Она плакала и пыталась кричать, но ничего не получалось. Она видела, как пришли другие люди, они все валили тела в огромную яму и засыпали ее землей. Огромное войско бросало по горсти земли, вереница из солдат, казалось, бесконечна. Мэрит наблюдала, как холм растет все выше и выше. И вот когда он стал почти таким же как она видела его наяву, к ее плечу кто-то прикоснулся, он вздрогнула и повернулась. Перед ней был мистер Грей, значительно моложе, чем обычно и явно он появился тут ради нее.
– Все, хватит! – он взял ее за плечи и Мэрит почувствовала, будто в ее грудь ударили кулаком. Она вскочила, в последний момент успела ухватиться за узду. – Я ничего не имею против твоих путешествий, и я даже одобряю, что ты все больше и больше становишься двуликой, но не задерживайся там. Я имею в виду, что там нельзя находиться слишком долго, рискуешь слететь с катушек. Понимаешь?
– Я, я… – Мэрит пыталась подобрать слова – Я не знала, как это остановить. Я не могла кричать и – она не стала продолжать. Просто глубоко вздохнула и посмотрела на старика.
– Я не смогу тебя научить этому, – он посмотрел на Мэрит – Каждый сам должен найти выход.
Мэрит оглянулась, холма не было видно, зато справа возвышался огромный изумрудный лес. Она в смятении принялась оглядываться, но так и не увидела ничего, что могло бы походить на холм.
– А где же… – начала она.
Холм? – он расхохотался – Его нет уже лет сто. Только мы его видим. Любое место хранит память о себе. У этого места была очень трагичная история, и оно показало тебе все, что тут было. Теперь ты будешь видеть холм, когда будешь не далеко от него. Просто потому что само место разрешает тебе это видеть. Оно видит твое второе лицо и открывается тебе. Никто, запомни, никто из простых людей не увидят то, что видишь ты и вижу я. Это под силу только двуликим.