– А зачем голова?
– Кому зачем, а кому и вовсе не нужна – крыса мотнула головой куда-то в угол.
Володя прищурился и приглядевшись заметил в углу какой-то круглый предмет, размером с футбольный мяч. Подкатила тошнота и его чуть не вырвало.
– Он, он родимый. – успокаивающе пискнула крыса, проследив за его взглядом.
– Голубь? – в последней надежде также пискнул Володя.
– Ага. Голубь Махмадбекович.
– Зачем?
– Ну, дурак – протянула крыса
– Вот ты рыбу ешь?
– Ем – это прозвучало настолько обреченно, будто его прижали к стенке и он сознался в преступлении.
– Ну, вот. Что в рыбе самое вкусное?
– Не знаю.
– Голова! Голова – самое вкусное в рыбе! Ну, и во всех тварях тоже.
– И, что, вы их едите?
– Нет, плевательницы из них делаем. И, что значит Вы? Кто это Вы?
– Ну, там, не знаю крысы, вороны разные – смутился Володя.
– Запомни, ты такой же как все, и нечего тут понимаешь гламур разводить – крыса сделала движение хвостом, очень похожее на то, что в свое время делал дядя Володя, объясняя ему бессмысленность постижения наук и образования в целом.
– От нас с Галкой тебя отличает, лишь то, что ты дурак и невежа. Не хочешь есть голову, не ешь, никто заставлять не будет.
С этими словами крыса отвернулась, исчезла в темноте и где-то в углу раздалось тихое чавканье и шуршание лапок о что-то скользкое. Володя посмотрел в угол, оттуда на него смотрело грустное лицо Тимура Махмадбековича. Одна глазница была пуста. У Володи закатились глаза, и он снова свалился в обморок.
Когда он очнулся, крысы перед ним не было. В угол смотреть не хотелось, однако он будучи неверующим, зачем-то перекрестился и взглянул в угол. Голова пропала.
– Может это был сон? Точно сон! Говорящих крыс не бывает – решительно зачем-то в голос выкрикнул Володя.
Эхо отразилось по тоннелю, и он понял, что надо идти.
Глава третья. В которой мы узнаем, до чего низко может пасть человек из-за простой неточности в расчетах.
Если и существуют самые несчастные из несчастных, то Степан Матвеевич Буреляйло явно из их числа. Всего в один месяц может, а может даже и в более короткое время, с ним, добропорядочным патентованным инженером-метростроевцем и таким же, разве что, только не патентованным семьянином, случилось, то, что невозможно было представить ни ему, ни сослуживцам, ни даже пожелать его злейшему врагу Василию, проживающему с ним на одной лестничной клетке (надо заметить, что Василий, по мнению Степана Матвеевича – та еще сволочь и склочник). В один месяц от Степана Матвеевича ушла жена, его уволили с работы, он запил как последний забулдыга, да и вдобавок ко всему лишился квартиры, став бездомным. Но не это терзало без того разорванную в рваные клочья душу Степана Матвеевича. Итак, начнем по порядку.