Впереди показались складские ангары, со стороны которых с боковой улочки выехала легковая машина.
– Передай посту на МКАД, что к ним движется подходящая по описанию машина – пусть проверят. А мы давай-ка повернём здесь и посмотрим.
Свежие, легко читаемые на снегу следы выехавшей машины вели в промзону. Проехав вдоль серых заборов и сделав несколько поворотов, они тормознули около старого, с виду заброшенного склада. Облицованное некрашеными, местами ржавыми и погнутыми рифлёными металлическими панелями здание одиноко стояло в глубине промплощадки.
– Держись за мной, вперёд батьки не суйся, смотри по сторонам и за тылом, – напутствовал Дмитрий Костика, вытаскивая пистолет из кармана пиджака.
Они вышли из машины и приблизились ко входу. Холодная, слегка заржавевшая ручка подалась неожиданно легко. Дверь с лёгким скрипом отворилась.
Внутри царил полумрак, и стояла гробовая тишина. Стараясь не шуметь, Дмитрий осторожно подошёл к штабелям. Заглянув за угол, он показал сигнал Косте – иди ко мне. Шаркая и топая как слон, тот побежал, крутя головой по сторонам. Дмитрий показал ему кулак и приложил палец ко рту. Костик понимающе кивнул и тут же споткнулся: тишину ангара взорвал звук скользящего по бетонному полу куска металлической трубы.
Из глубины склада послышался стон.
Дмитрий, пригнувшись и внимательно смотря по сторонам, побежал в сторону звука, периодически хоронясь за очередным штабелем.
В углу склада на двух табуретках стоял закрытый гроб, откуда и доносились стоны. Грубо сколоченный из неотёсанных досок и странных пропорций, он стоял как какой-то сюрреалистический памятник.
Дмитрий подошёл ближе и, осторожно приподняв крышку, заглянул внутрь: прямо на голых досках, скрючившись и весь в крови, лежал Прыщ. Руки и ноги были связаны липкой лентой.
Он попытался улыбнуться разбитыми губами, но вместо этого получилась странная и страшная гримаса. Дмитрий достал перочинный нож и осторожно разрезал ленту.
– Вызывай скорую и наряд, – негромко сказал он Костику.
Прыщ что-то прошептал.
– Я не понял, повтори, – склонился Дмитрий над его лицом.
– Гвоздь, – снова прошептал тот.
– Гвоздь? Где? – спросил Дмитрий, осматривая его.
Дмитрий немного повернул изуродованное тело, но никакого гвоздя не было.
– Неправильно… – прошептал Прыщ сквозь протяжный стон, дёрнулся, и страшная гримаса застыла на его лице.