«В карантине, было человек тридцать. Всё что осталось от города с населением в двести пятьдесят тысяч. Все смотрели в пол и не разговаривали. Помню, что из динамика рядом с дверью, немного нервно звучала классическая музыка, а ей в такт, моргала светодиодная лампочка на стене. Я подумал тогда: может быть это и есть смерть и не та ли это дверь за которой ждёт страшный суд и раскаяние за совершенные дела? Но за дверью был, доктор, душ и долгая дорога до «Восточного», а там месяц в госпитале и столько же на подготовку к полёту. Никаких лотерей и медкомиссий, отправляли всех…»
«Всё вокруг тряслось и гудело и казалось, что это никогда не кончится. Кто-то кричал, кто-то плакал, но большинство из нас, застыв как памятник, безмолвно сверлили взглядом затылок соседа спереди. За три года скитания, ты столько раз думаешь о смерти, видишь её вокруг и сам становишься для кого-то смертью, что мысли о том, развалится ли этот высокотехнологичный ковчег с сотней счастливцев на борту, уже не сильно тебя волнуют…»
Амира отложила планшет, закуталась в плед и обняла зубатого. Ей были не понятны некоторые слова, потому что её поколение и даже поколение её родителей никогда их не употребляло в повседневной речи. Они никогда не видели дорог, консерв и супермаркетов, но это не помешало ей понять весь ужас и безысходность ситуации в которой оказались её предки сто восемнадцать лет назад, на умирающей планете.
– Мдааа… – протянула Амира, – сказочки про счастливых переселенцев из уроков истории, на деле оказались… – она так и не смогла подобрать подходящего слова, откинулась на диван и о чём-то сильно призадумалась.
Ами была не глупой девочкой и понимала почему на курсах истории учитель, а вместе с ним и учебники из библиотеки, так сказать «берегли детские умы» от реальной истории предков. Но с другой стороны, утверждать, что они врали тоже было нельзя, скорее недоговаривали. Мысли Амиры, прервал зубатый, которому порядком надоело выступать в роли грелки для своей хозяйки. Немного поворочавшись, он попытался максимально незаметно покинуть пространство под пледом, но не рассчитав площадь дивана, как всегда неуклюже, вывалился на пол, рассмешив подругу.
Амира снова вернулась к планшету, для того чтобы начать наконец писать доклад, но взгляд её обратил внимание на сноски под текстом. Они вели в разные разделы архива, с фотографиями и видеозаписями, и по алгоритмам управляющей операционной системы, были связаны с выше прочитанным текстом. С одной из иконок, на подростка смотрела девушка, с очень милым и в какой-то степени даже детским лицом. Текст под ней гласил «Девять героев». На мгновение задумавшись, а не хватит ли на сегодня грустных историй, Ами кликнула по иконке, проиграв, в очередной раз, своему любопытству. На экране планшета появилось видео, с пустым стулом посреди помещения чем-то напоминавшего Сашкину мастерскую, в небольшие запотевшие окна которого проникал слабый белый свет.