– Приехали, – донесся до меня сквозь сон голос водителя.
Открываю глаза и вижу в автобусном окне свое помятое отражение вместе со всей обычной вокзальной живностью вокруг.
– Спасибо! – выходя из тесного салона, крикнул я.
Встал на отполированную за много лет ногами пассажиров и атмосферными осадками гладь кирпичной мостовой. Главная площадь еще не успела обрасти мелкими вредителями-торгашами, а все официальные магазины в это время были закрыты.
Вокруг никого не было, только вдалеке мельтешили бродячие псы, копошащиеся в грязи серыми тушками. Внезапно глаза резанул резкий свет фонаря над билетной кассой. Зашел в единственное вокруг освещенное здание вокзала. За стеклом сидела угрюмая женщина лет сорока, полирующая пилочкой ногти.
– Дайте билет в один конец, – почти шепотом обратился я к ней с долей некоего почтения в голосе.
– Вам куда? – растянутым говорком спросила она, будто бы своим вопросом я уже успел вывести ее из себя.
– Да я и сам не знаю, честно говоря, – застенчиво произнес я. – Может, вы сами за меня решите?
– Впервые с таким сталкиваюсь, но так и быть, помогу вам, – над ее тоненькими усиками проскользнула мимолетная гримаса удовольствия.
Кассир что-то быстро напечатала на компьютере и попросила с меня восемь тысяч. Делать нечего, я протянул ей через узенькое окошко зеленые бумажки, в обмен на которые получил картонку билета, после чего проем поспешно захлопнулся. «Путь 6, платформа 4, вагон 3, место 41, отбытие через 20 минут», – прочитал я вслух и засунул билет в карман.
Проскочил через неработающие турникеты и пошел в подземный переход искать свой поезд, ориентируясь на удачу. Лампы в тоннеле поочередно зажигались и гасли, воздух был пропитан спертым духом пота и спермы. Стало трудно дышать, грудь будто сдавило тисками. Наконец через несколько поворотов я вылез наружу.
В тусклом свете фонарей было видно скамейку со спавшим на ней бродягой. Рядом с ним сидела жирная крыса, быстро умывавшая лапками мордочку при помощи воды из лужи. Я не стал их тревожить и уселся невдалеке прямо на холодную гальку. Платформа пустела. Казалось, весь город осиротел, и только жалкий зверек остался в живых.
Металлические рельсы холодно загудели. Вдалеке как бы удивленно появились два ярких золотых глаза локомотива, а вскоре подъехал и сам поезд. Неважно, куда он поедет – главное, что поедет. Железная махина остановилась и дружелюбно распахнула двери. Войдя в вагон, я сразу же отдал свой билет на проверку кондуктору. Она исподлобья смерила меня долгим взглядом, изучив с подозрением мою фигуру, после чего указала направление, в котором находилось мое железнодорожное лежбище.