Ника украдкой разглядывала его. Он совсем не похож на отпрысков высокопоставленных лиц, то есть золотую молодежь. Скорее, производит впечатление преуспевающего бизнесмена, судя по тому, что одет с тщательной небрежностью. Простые, голубые джинсы и в тон рубашка поло. Ника сразу поняла, какова стоимость этой небрежности и неожиданно рассердилась.
– С чего вы взяли, что я скучаю? – равнодушно пожала плечами Ника. Захотелось сделать независимый вид, показать, что его появление ей безразлично.
– Значит, не скучаешь? – усмехнулся он. – Конечно, такая красавица долго скучать не будет! Жаль, если я опоздал, – с сожалением проговорил он. – Виски! – обратился он к бармену и улыбнулся Нике. – А тебе, что заказать, детка?
Да, опыта общения с мужиками у Ники абсолютно нет никакого! На его совершенно невинный вопрос Ника оглядела его, прищурилась и дерзко выдала:
– Молоко! И не забудьте про памперсы. У нас в детском саду это выдается комплектом, – совершенно довольная собой она отвернулась. – А пусть не очень-то воображает, что осчастливил меня своим появлением, – с торжеством подумала она. – И вообще, нечего приставать к незнакомой девушке!
Стас неожиданно расхохотался.
– Такого я еще не слышал! Молодец, детка! Как тебя зовут? – с интересом спросил он. – Бьюсь об заклад, что имя у тебя самое необыкновенное. У такой необыкновенной девушки должно быть необыкновенное имя. Что-нибудь новомодное, типа Анжелика или Диана.
– Не угадали, – холодно произнесла Ника. – Меня зовут Вероника.
– Почти угадал! – обрадовался Стас. – Анжелика, Вероника. Немножко вычурно, не то что Маня, например, или Маруся, но зато красиво. Я буду звать тебя Никой, – улыбнулся он. – Так короче. Не возражаешь?
– Даже если бы я и возражала, ничего бы не изменилось, – вздохнула Ника. – Меня так все зовут с детства. Впрочем, можете звать меня Маруся, если вам так хочется. Мне все равно!
Стас продолжал внимательно рассматривать Нику. Лицо очень красивое, почти без косметики, детские, пухлые губы, а в этих невероятных, синих глазах тщательно прячущаяся боль. Под маской неприступности и дерзости он смог все это разглядеть. Наверное, у нее что-то случилось, и она решила заглушить боль походом в клуб.
– Слушай, Ника, а почему ты такая колючка? – неожиданно спросил он. – Ты феминистка?