Они как раз оказались возле умывальников около кухни, которыми пользовались слуги. Инга с наслаждением полила себя водой и готова была залезть целиком в какую-нибудь бочку с водой. Она даже была готова сорвать с себя дурно пахнущую одежду в чьей-то крови и ещё какой-то гадости, которую она боялась идентифицировать. И ей было плевать, что мужчина мог увидеть её голой.
Едва стоящий на ногах Томас тоже вовсю мылся, счастливо фыркая.
– Тебя так интересует моя личная жизнь? – едва слышно спросил он и уселся прямо на землю.
Инга почти упала рядом.
– Ну, да, если я вдруг однажды настолько сойду с ума, что соглашусь стать твоей невестой, – отозвалась она, пожимая плечами. – Как ты думаешь, у духовного оружия нет особой способности с каждой минутой становиться всё тяжелее и больше? Потому что я уже едва поднимаю свой меч.
Она с трудом пошевелила им.
– Наложницей, а не невестой, – педантично уточнил он, хмурясь.
– Нет уж, если хочешь меня заполучить, то изволь жениться! – возмутилась Инга, сама удивляясь, откуда у неё силы на этот всплеск эмоций. – Да и вообще, кто не захочет на мне жениться? – подбоченилась она.
– Да кто угодно! – возмутился он.
Они расхохотались, едва не падая друг на друга.
– У тебя что, это тоже первые убийства, да? – отсмеявшись, спросила она, вытирая слёзы ладонью.
– Алхимики должны сами собирать ингредиенты для пилюль и зелий, – с грустью произнёс Томас, глядя в пространство. – Но не знаю, как я в будущем смогу убивать зверей. Это так мерзко! Да и сейчас было бы неплохо пособирать кое-что полезное из трупов, – он скривился.
– Вот сейчас ты напоминаешь мне Кристиана. Сразу видно, что вы с ним братья, – рассмеялась Инга. – Тебе осталось только веером прикрыться и заказать чая, придираясь к посуде и закуске.
Она дёрнула ногой, проверяя, не затекла ли конечность в таком положении. Затем поморщилась и выгнула спину, потирая ладонями талию.
– Не понимаю, почему вдруг все сейчас так озаботились моим замужеством? – проворчала она.
– А разве ваш клан Феникс собирается принять тебя как супругу, а не как наложницу? – искренне изумился Томас.
Инга ощутила приступ ярости, но затем взяла себя в руки и прошерстила воспоминания Лорелей, когда та общалась с родителями насчёт её будущего.
– Да, ты прав, – она скорбно покачала головой, – я неправильно выразилась. Никто почему-то не хочет становиться моим супругом. Нет, я понимаю, отчего, – она резко пожала плечами, – и даже не осуждаю. Но если их всех так отпугивает моя мужская магия и отсутствие груди, то зачем вообще брать к себе? Пусть даже и наложницей? С наложницами, вообще-то, тоже разделяют ложе.