Генерал отключился. Василь протянул трубку Селиверстову и попросил:
– Алексей, давай в сторону Майкопа!
Пронесшаяся на бешеной скорости «Нива» Селиверстова всех обитателей турбазы привела в шоковое состояние на какое-то время. Стояли и молчали, глядя на пустынную дорогу, на которой вскоре рассеялась под легким ветерком поднятая пыль. Когда немного пришли в себя, Валентина решительно направилась к так и не расседланным лошадям, на которых приехали Муса и Сашок:
– Я на плато! Не могу больше быть в неведении!
Бросившийся следом Пончик все же смог уговорить Кошевую «не делать опрометчивых шагов и подождать полчасика». Самым веским аргументом прозвучало:
– Валь, ты помешать можешь. Ты же не знаешь, что они затеяли…
Валентина с неохотой согласилась и отошла от коня. Неклюдов не стал говорить ей, что бандит пойман. Он понимал, что будь все иначе, командир ни за что бы ни уехал. Догадался и о том, кто ранен, но сообщать остальным об этом не стал. Стоял у дороги, мрачно глядя вдаль. Муса подошел. Встал рядом и тихо сказал:
– Саш, а ведь это Инга ранена. Почему она, как думаешь?..
Спецназовец покосился на стоявших чуть поодаль женщин и незаметно приложил палец к губам, прося молчать. Валиев понял, слегка кивнув.
Вскоре из-за поворота показалась медленно едущая серая «тойота». Все замерли, вглядываясь в нее до рези в глазах из-за слепящего солнца. По обочине дороги, рядом с машиной, скакал Матвей, ведя в поводу цепочку из трех лошадей. Легкая пыль клубилась под копытами. Машина приблизилась и все разглядели связанного человека на спине одной из лошадей.
Когда иномарка подъехала, Сашок увидел за рулем Моряка. Понял, что не ошибся в своих предположениях и бросился к машине. Спрыгнувший с коня Матвей мрачно сообщил, отметая уже готовый сорваться вопрос спецназовца:
– Инга тяжело ранена. Эта сука в спину…
Дальше договорить у конюха не хватило голоса. Он несколько раз сглотнул и отвернулся. Это сообщение ввергло женщин в ступор. Обе застыли. Не веря, глядели на Низового. А тот развязал вожжи и небрежно сдернул задержанного на землю. Хомяков шмякнулся на каменистую обочину, как перезревший помидор, глухо охнув. Крепкая рука Матвея легко приподняла его и поставила на ноги. Опомнившаяся Наталья неожиданно кинулась на Хомякова с лопаточкой для котлет в руке, с которой так и не рассталась: