Незаметно подошел официант. Куравлев тихо сделал заказ. Как всегда в южных странах, это требовало много слов и жестов, тем не менее он справился, поскольку свободно владел языком здешнего немногочисленного народа.
– Сейчас все будет, можем продолжать беседу, – Куравлев довольно улыбнулся.
– Я вижу, вы знаете местный язык, – с уважением сказал Роман.
– Да, я часто бываю здесь. Первый раз лет двадцать назад приехал сюда и сразу влюбился в эту страну. Гордый и в то же время дружелюбный народ. Держатся так, словно у каждого нефтевышка, но ключи к ним подобрать довольно просто.
– Интересно, как же? – полюбопытствовал Роман.
– Гордость – первый грех, – начал со знанием дела объяснять Александр Евграфович, – она примитивна. Как и те, кто ее испытывает. Обычно за этим ничего нет, а раз так, то и придумывать ничего не надо. Просто дай им лишний раз погордиться собой – и все. Смысла нет спорить, восторгайся и властвуй.
Подошел официант, принес на подносе сосуд, похожий на колбу из кабинета химии, и два тонких стакана. Все ловко переставил на стол, хотел уже налить из колбы в пробирки, но Куравлев его остановил:
– Спасибо, я сам.
Официант кивнул и удалился.
– Итак, что же делает помощник руководителя в мертвый сезон на побережье? – спросил Александр Евграфович.
Ликер плавно перетек из колбы в мелкую тару.
– Сначала за знакомство, – предложил Роман.
– С удовольствием, – согласился Куравлев.
Ликер оказался маслянистой жидкостью с орехово-медовым вкусом, сладким, но не приторным.
– Вкусно, – оценил Роман.
Куравлев одобрительно кивнул.
– Сам не знаю, зачем я здесь, – меланхолично произнес Роман, – можно сказать, ткнул пальцем в карту.
– Выбор места значит, но немного. Обстоятельства нами движут. Вы меня простите, что я лезу к вам в душу, или, так сказать, в интим, но мне решительно видится, что вам необходимо поговорить. И я готов вас выслушать, – Александр Евграфович замер в ожидании.
Ликер немного расслабил. Роман почувствовал невероятную расположенность к собеседнику. Мы любим в поездах и самолетах, вдали от дома, поболтать по душам, может, даже крикнуть и пустить слезу, пожаловаться, осудить или обсудить кого-нибудь.
– Все из-за женщин. Все из-за них, – выдавил из себя признание Роман.
– Это вы по адресу. Дайте угадаю, – Куравлев отхлебнул ликера, откинул голову назад, уставившись в звездное небо, будто там ища подсказку, затем резко перевел взгляд на Романа и произнес: – Вы разошлись с принцессой и теперь желаете развлечься с горничной. Я прав?