– Я тебе помогу, и ты сможешь уехать домой пораньше, Шарлотта.
– Да что ты, деточка, это моя работа, я задержусь не переживай, – Шарлотта слегка возмутилась моими словами, я лукаво улыбнулась и посмотрела на неё, морщинок вокруг её глаз стало больше, но это только украшало Шарлотту.
– А как же внучки и твоё фирменное печенье?
Женщина сжала губы, внучки всегда были её слабостью. Она проводила с ними всё своё свободное время и постоянно готовила им имбирное печенье, поэтому каждая её задержка на работе, давалась ей морально очень тяжело.
– Ну хорошо.
Она покорно кивнула, и снова улыбнувшись мне, проследовала на кухню, с моей ладонью, зажатой в её руке.
Спустя час в доме гремела музыка, мы с Шарлоттой на кухне хлопотали над последними кулинарными шедеврами, парни не чураясь работы, сами накрывали на стол, расставляли кухонные принадлежности. Атмосфера праздника, захватывала дух, мне так давно не хватало этого и сейчас я могу насладиться этим с полна.
Даян крутился на кухне, вызвавшись помогать с нарезкой хлеба и овощей с чем очень плохо справлялся, постоянно отвлекаясь на меня. Брат переживал мой отъезд тяжелее всех и сейчас он пытался восполнить моё долгое отсутствие в его жизни. Кассиан в погребе выбирал алкоголь и приносил всё больше различных бутылок, словно все их люди будут сегодня здесь. На несколько минут я просто залюбовалась, как этот дом снова оживает и превращается в уютное гнездышко, кто-то из парней зажёг камин и приятный тёплый свет разливался по всей гостиной.
По крайней мере, первый этаж был таким же, как я его и запомнила, всё до боли было знакомо от вазы на небольшом комоде возле лестницы, до пушистых подушек, раскиданных на диване. Раньше мы приезжали в этот домик по выходным и праздникам, и этот островок души оставался никому неизвестным, кроме нас шестерых.
Когда всё было приготовлено, распрощавшись с Шарлоттой, мы распивали вино в гостиной, в ожидании подъезжающего Рида. Парни решили не говорить ему о моем приезде, чтобы посмотреть на его реакцию, а меня начинало трусить, в прочем, как и всегда и во всём, что его касалось.
Мурашки бегали по рукам и ногам, от предвкушения и ожидания. Перед отъездом мы с Ридом расстались на не очень хорошей ноте, и в течение пяти лет, совсем не общались. Ну, а если быть точнее, то я призналась ему в любви, как наивная дурочка, надеясь, что он ответит взаимностью. Он никак не отреагировал на признание, от слова, совсем. Я наделась, что это просто привязанность, и она пройдёт, но… она не прошла, а только ещё больше засела в недрах души. Я тогда очень обиделась, глупая детская обида и уехала, даже не попрощавшись с ним, о чем жалела каждую ночь, вдали от него. И сейчас неловкость того момента накрыла меня с головой, будто и не было этого времени, будто я всё та же шестнадцатилетняя наивная, влюблённая дурочка.