Была моя неделя зажигать лампады в храме перед службой. Я пришла на переход между зимним и летними храмами, чтобы взять бутыль с лампадным маслом. В собор вела пластиковая дверь с прозрачными стёклами. На переходе хранились просфоры, шпатели, тряпочки и товары из иконной лавки. Собираясь уходить в церковь, я услышала тихий стук, скорее скрежет в дверь из летнего храма. Надо отметить, что в зимнее время года температура в нем подчас опускается ниже, чем на улице. И вот стук. Вглядываюсь и отдёргиваюсь. За стеклом силуэт человека. Соображая, что кого-то закрыли, немедленно поворачиваю замок. Из собора по ступенькам спускается, трясясь от холода, женщина.
– И как это вас угораздило там оказаться? – вежливо спрашиваю я.
– Its very beautiful! That pictures are genius! … Её забыли, соображаю я. Шведка. Ещё в суд на нас подаст.
Тут женщина достаёт невиданный нами в ту пору ай- фон и включает голосовой переводчик: «Я хотел смотреть много картина. Все уехали. Я могу быть здесь. Вечер такси. Самолёт завтра».
Вот она, сила искусства!
***
В кафе «Паломник» морозным январским днем 18 января заходит пара: итальянец-фотограф с девушкой. Видно, что иностранец, мягко говоря, «под впечатлением» от русских морозов и ему необходимо срочно согреться. От холода сводит скулы, он что-то говорит спутнице, предлагая выбрать меню. Девушка тоже в замешательстве.
Неожиданно к итальянцу обращается наша монахиня, прожившая интересную жизнь и знающая несколько языков.
– Бонджорно, сеньоре! Съешь вот это, согрей живот! – показывает она оторопевшему мужчине на борщ с тунцом, только что привезённый из кулинарных недр кухни.
Через пару минут потрясенный Марио (так звали итальянского туриста) просит повторить порцию и восклицает с южноитальянским акцентом:
– О! Это мой самый вкусный в мире суп!
– Уважаемый путешественник, Вы знаете, что ночью у нас в России праздник Крещения? Приезжайте к нам ближе к полуночи в Реке окунуться!
– А можно?
– Нужно! Получите массу впечатлений, не забудьте взять с собой фотоаппарат.
На следующий день картина с точностью повторяется. Вновь замерзший и счастливый вваливается итальянец. Девушка семенит за ним следом.
– Борщ, плиз!
Марио видит вчерашнюю матушку и восклицает, расплываясь в улыбке:
– Купался, фотографировал вас, русских, и пришёл!