Выйдя на просвет, мы увидели свозь кусты в восьмистах метрах от себя громадину монастыря. А забор всё тянется. Захотелось зайти там, где ходят люди, официально, а не с чёрного хода, и мы зашагали дальше по обнаруженной нами сельской дороге. Идём уже десять минут сквозь перелесок, не обнаруживая никаких поворотов. Странно. Кажется, что мы уходим всё дальше и дальше.
Свернув, наконец, влево по наезженной колее мы заметили асфальтированную аллею и перекрёсток. Вдалеке привиделось что-то похожее на забор. Отмахали мы, оказывается, лишний километр, две юные мечтательницы!
Как-то не похож был вход в обитель на широкие праздничные ворота, которые я видела в других монастырях. Несолидно, больше на какое-то советское учреждение похоже: на базу оптовую или шиномонтажную мастерскую. Это точно вход или снова обходить?
Подумав несколько секунд, мы перекрестились и вошли… в своё будущее. Впереди нас ожидало ещё окончание университета, но про него думать в тот момент не хотелось. Перейдя черту, мы одновременно почувствовали, что пришли домой и отсюда, из этих стен, никуда не денемся.
«С ранних лет мое отношение к человеческой жизни полностью совпадало с августинианским постулатом предопределенности. Несмотря на все бессмысленные, тщетные сомнения – а они продолжают терзать меня и поныне, – я ни разу не отклонился от своего детерминизма, почитая любые колебания за духовный соблазн. Можно сказать и так: мне вручили меню, в котором значился перечень всех моих бед, еще до того, как я научился читать. Оставалось лишь повязать салфетку и садиться за стол». Юкио Мисимо «Исповедь маски»
«Господь начертал дорогу для каждого человека в мире, остаётся только найти её. И суметь прочитать то, что прописано именно для тебя». Паоло Коэльо «Алхимик».
***
Не могла я не прийти сюда. Не пришла бы – не родилась. Мы стоим у входа в монастырь, и я потянула на себя ручку боковой входной двери, расположенной рядом с во- ротами для транспорта. Дверь поддалась, впустила нас, и мы шагнули вперёд. В свой дом, в свою колыбель, в свою духовную академию, в свою семью. Мы шли через центральную проходную, отделяющую мир от монастыря и передо мной пролетела вся моя девятнадцатилетняя жизнь.
***
10 августа 1988 года. Тельце увезли в морг, его так и не увидела оглушённая болью и страхом девчонка. Она ещё металась в забытьи, в галлюцинациях, под наркозом, когда врач извлёк из её утробы задохнувшегося ребёнка.