Удивительно для меня было не это, а то, с каким напряжённым испугом Элиот и Людовик смотрели на Реджинальда, стараясь не выпускать его из виду.
При мне не было оружия: ужин не задумывался как место для поля боя, поэтому я ощутила себя некомфортно, стоя с пустыми руками, подрагивающими в кулаках. Я молча стянула столовый нож с края своей тарелки, не особо скрывая свои действия.
– Убирайся, – проговорила тихо и уверенно убеждающим тоном, перебирая столовый прибор в руке. – Мне плевать, как ты проник сюда. Я хочу, чтобы ты ушёл.
Реджинальд не сдвинулся с места и, хмыкнув, расплылся в насмешливой улыбке.
– Не могу. Я пришёл за тобой.
Раздался громкий протяжный недовольный вздох. Я немедленно обратила внимание на источник звука. Им оказался Людовик, закативший глаза и возмущённо всплеснувший руками.
– Боже, Софи, когда я говорил тебе, что ты найдёшь себе кого-то лучше, я не имел в виду очередного Бруно, – он полностью развернулся ко мне, активно жестикулируя, позабыв о ситуации, в которой мы находились. Я лишь бросила на него короткий взгляд, сконцентрировавшись на Реджинальде, не слушая бурный малосвязанный поток речи Вандельштайна.
– Людовик, ты не вовремя, – предпринял попытку успокоить Элиот. Он не сводил глаз с Бруно, держа его на мушке. В напряжённой фигуре мужчины читалось полное недоверие с какой-то личной неприязнью к стоящему безоружному человеку.
– Нет-нет, продолжайте, мы подождём вас, – Реджинальд склонил голову вбок, насмешливо заглянув через плечо Элиоту, посмотрев на Людовика. Вандельштайн словно опомнился, перехватив его взгляд и часто заморгав. Он резко повернулся, оставаясь за спиной Лоуренса. В руке мелькнул револьвер, вытащенный за абсолютно короткий промежуток времени.
– Один против троих, серьёзно? Настолько глуп? – излишне нагло и уверенно Людовик помахал револьвером, показав его Реджинальду. Его голос поглотила раздражённая истерика. Я молча наблюдала за Бруно, который даже не стал беспокоиться о наведённом на него оружии, неторопливо отойдя чуть дальше в сторону, встав у камина.
– Нет, мистер Вандельштайн, – наконец ответил он, смерив мужчин снисходительным насмешливым взглядом. – Но, если вы спросили… – он не стал договаривать и поднял руку, дёрнув пальцами в определённом жесте. В столовую ворвались двое подручных солдат, за секунду сковавших Людовика и Элиота, сцепив их руки за спиной, я даже не успела дёрнуться, чтобы прийти на помощь. Впрочем, я не сильно расстроилась по этому поводу, сообразив, что помощь от девушки, вооружённой столовым ножом, априори не могла принести никакой пользы. Лоуренс раздражённо повернулся к Людовику, не сопротивляясь держащему его солдату Бруно.