Нашлась тоже долготерпица. Раз слюбилось – значит, и стерпеться должно.
– Кажись, снова послал ее Худой. – Полуян прислушивается. – Сходи, Санек, погляди что да как, а я пока кофий прикончу.
Бесцельно шариться в соцсети и правда надоедает. Саня выходит в коридор – как раз вовремя, чтобы столкнуться с гражданкой Зосимовой нос к носу. Только теперь он замечает, как мертвенно-бледно ее лицо, точно у покойницы.
Сане неприятно на нее смотреть, хочется уйти – но его уже замечают.
– Молодой человек… – Тихий шелест, а не голос. – Пожалуйста…
– Что вам нужно? – он говорит нарочито холодно и официально. От училки разит горем, и рядом с ней невольно становится страшно этим горем заразиться.
– Семен Владимирович опять отказал… – шелестит Зосимова, не поднимая глаз. – Сказал, нет оснований дело заводить… К участковому отправляет, а он…он…
Да уж, думает Саня, училке явно не фартит. Тамошний участковый Михеев уже два дня как в реанимации – не то инсульт, не то знакомство с паленой водкой. Худой не может этого не знать – такие новости очень быстро разносятся.
– Ну а от меня чего вы хотите? – Главное просто: смотреть отстраненно, говорить не грубо, но холодно, держать дистанцию; этому все быстро учатся.
Несколько мгновений она молчит. Тонкие руки, непонятно зачем прикрывают впалую грудь под тускло-синей старческой кофтой. Весь вид училки молит о жалости, но Сане стремно ее пожалеть – как к чумному прикоснуться.
– Может, вы подскажете… Куда обратиться… Мне очень страшно, молодой человек… – Она снова чуть не плачет. – И некуда идти…
Это Сане тоже известно. Родителей у училки нет, близких родственников – тоже. Родня по мужу-бухарику ее не особо жалует, друзей не имеется – тоже, что ли, боятся серость подхватить?.. И все же где-то в глубине себя он ощущает жалость к этой серой мышке, и тут же – раздражение на себя за эту секундную слабость.
В такие моменты на помощь приходит вызубренный канцелярит.
– Не располагаю сведениями. – Он отступает на шаг, недвусмысленно давая Зосимовой дорогу на выход. – Обратитесь по месту проживания.
Отлично звучит, а куда там обращаться – пусть сама додумывает. В дурку пускай идет. Или в собес.
Училка ошеломленно хлопает тускло-серыми глазками, даже руку вперед, не веря, вытягивает.
– Но, молодой человек… Я же… Я…
Саня, точно в ударе, гвоздит канцеляритом.