… Так полегчало ему, что ли?… Или притворяется… хитрит?!..
– А лет тебе сколько, Мань? Тридцать или около того? Да?
– Да. Вы угадали, Леша, – спокойно подтвердила Маня. – Мне 30 лет.
– И ни мужа, ни детей. Я правильно вчера понял? А, Мань?
– Да.
– Что с тобой, Мань? Ты чего так в лице-то изменилась, а?!
Маня молчала.
– Успокойся, сказал! Извини. Извини, Мань. По больному, видать, задел.
«Мужик» чуть прищурился, сочувственно и весело глядя Мане в лицо.
– Ладно, Мань. Не переживай. И не вешай нос. Дело наживное. Ты б только сбросила малость – постаралась, Мань. – Серые глаза опять смеялись. – Для дела. Глядишь, и… полюбил бы кто. Кавалера-то тоже нет, по всему? Да, Мань?
Маня сцепила зубы и не прерывала «больного» хама. Положительные эмоции – большой плюс в деле лечения, напомнила она себе стоически.
Пусть себе разливается и… хохмит – в свое удовольствие.
… Да ради Бога!.. «На больных» – не обижаются, – пожала она про себя плечами, вернувшись к прежней устойчивой мысли.
– На больных и «увечных» – не обижаются, – мигнул он ей вдруг, непостижимым образом вновь практически дословно озвучив ее мысли.
Застигнутая врасплох Маня несколько дико на него посмотрела. Тот насмешливо и забавно сложил губы.
– … Уж больно тебя много, Мань. На любителя. Толстеньким трудно замуж выйти, – пустился он философствовать своим хрипловатым низким голосом. – Желающих мало – я ж понимаю, Мань. Стройных навалом – выбирай не хочу. Ты б, Мань, об этом подумала. И за собой последила. Фитнес там, то, се… И ешь поменьше, – в упор, наглым взглядом, рассматривая Маню, нес «мужик», сочувственно вздыхая, как бы от полноты чувств. – А сюда зачем приехала, а, Мань?
– На лето, – невозмутимо ответила Маня.
– Правильно, Мань, – одобрил «мужик». – Верно мыслишь. В городе, в Москве особо… Ты ж из Москвы, как я понял? Да, Мань?
– Да.
– Так вот я говорю, Мань – В Москве шансы твои практически равны нулю… невелики шансы, Мань. Мужик в Москве – балованный пошел. И то ему не так, и это… Фиг кого себе найдешь с такой… с такими… – резвился «больной», видимо испытывая неодолимую потребность в бойком утреннем трепе – как возвращению к обычной жизни.
Маня уступчиво молчала, не противоречила.
– … Здесь, значит, думаешь ухажера сыскать. В точку, Мань, – размышлял вслух «Леша». – Народ тут попроще. Любит водку и… все натуральное.