– Пицца? – его голос стал озабоченным.
– У меня было мало времени. Я сегодня хочу закончить с этим делом. Потом мне будет некогда.
– Понял, – немного разочаровано пробормотал он и ушёл.
Я прислушивалась, выделяя на экране нужные сведения, чтоб откопировать их в список. Кухня слишком далеко, а он ходит мягкой тигриной поступью. Да и дверца холодильника открывается и закрывается беззвучно.
Я снова пробежала глазами список и на всякий случай перевернула страницу блокнота. Наверняка он что-то забыл записать. Нужно пролистать его записи в неотредактированном файле. Всё-таки придётся взять работу с собой. В Фогвуде тоже есть компьютеры.
Снова раздались шаги, и он мягко опустился на пол возле моих ног. Я повернулась к нему и деловито спросила:
– Нашёл?
Его серо-голубые глаза, очерченные тёмными длинными ресницами, смеялись, хотя гладкая ухоженная мордашка была серьёзна.
– Пиццу? Нашёл, – кивнул он. – Правда, она сырая. Совсем…
– Естественно, – я взъерошила его волосы. Они были влажными от дождя. – Ты сделал новую стрижку. Мне нравится. А пиццу я собираюсь испечь утром тебе на завтрак. Ужин на столе.
– Я заметил, – лучезарно улыбнулся он. – Салат из рукколы с моцареллой и вялеными помидорами, жаркое в белом соусе. Может, мне съездить за бутылкой Божоле?
– Вино в холодильнике. Странно, что ты не заметил.
– Я разглядывал пиццу. Только знаешь, красное вино не охлаждают в холодильнике.
– Я что-то об этом слышала. Но это белое вино, и его допустимо охлаждать на дверце.
– Любимая, я думал, ты знаешь, что к красному мясу не подают белое вино.
– Индейка это красное мясо? – насторожилась я. – Честно говоря, я всегда с этим путалась. Я имею в виду с мясом индейки. Но мне показалось, что оно белое.
– Я думал, это телятина.
– Телятина в белом соусе была в прошлый раз. А сегодня индейка с белыми грибами в соусе бешамель. На десерт клубника с взбитыми сливками, как ты любишь.
– Ты меня балуешь, – шепнул он, с обожанием взглянув на меня.
– Знаю, – вздохнула я. – Но ничего не могу с собой поделать.
После ужина я сложила посуду в раковину, а он, прихватив бутылку с остатками вина и бокалы, ушёл в гостиную. Он как раз растопил камин, когда я, закончив наводить блеск на кухне, вошла в этот просторный зал.
Когда я впервые оказалась в его квартире, мне показалось, что тут уместнее было бы устроить музей робототехники. Весь этот хай-тек казался холодным и безжизненным. Но сейчас, спустя месяц, я, наконец, начала понимать, что это наш дом, наш первый дом, и он достаточно хорош, уютен и светел. К тому же здесь тепло, свободно и легко дышится.