– Твоя память забита вот этим всем? – удивился он.
– Ты заснул, и все догадались, что ты спишь. Майк толкнул меня и сказал отвезти тебя домой.
– Вы все там соревновались, кто больше вспомнит. Всё это только доказывает, что мы очень старые.
– Ну постарался бы.
– Что ты делала наверху с Майком?
– Он звонил знакомым врачам насчет моей укушенной руки.
– Он считает, тебе нужно сходить на прием? – взволнованно спросил он.
Она подняла руку.
– Смотри, как опухла! – Она согнула пальцы и охнула. – Может, сделать компресс и опухоль сойдет?
– Что сказал доктор?
– Ни одного врача не было на месте. Теперь, знаешь ли, нельзя просто взять и вызвать доктора. Ты не знал, что эта страна разваливается?
– Если ты не можешь дозвониться до врача в пятницу вечером, это не значит, что страна разваливается.
– Именно это и значит. У них в спальне лежал камень. Кто-то бросил его им в окно. Видимо, прямо перед нашим приездом. Поднял камень и швырнул его в окно! – пока Софи говорила, она взяла мужа за руку, и теперь, когда замолчала, с силой стиснула ее, как будто только так могла передать всю тяжесть своих мыслей.
– Это ужасно, – сказал он. Такси притормозило. Отто убедился, что они у дома. Расплатился с водителем. Софи, внезапно взбудораженная смутным, но стойким осознанием, будто она понимает, что не так с этим миром, взбежала по ступенькам. Но ей пришлось ждать Отто: у нее не было ключей. Он поднимался медленно, разглядывая сдачу у себя в руке. Волна энергии, накрывшая Софи и пронзившая почти до боли всё ее существо, мгновенно сошла на нет. Как только они вошли в темную прихожую, зазвонил телефон.
– Кто?.. – начал он.
– В такой поздний час, – проговорила она, пока Отто шел к телефону. Но он к нему не притронулся. Раздалось еще три звонка, и тогда Софи бросилась вперед и схватила трубку. Отто пошел на кухню и открыл холодильник. – Да? – услышал он ее голос. – Алло, алло, алло?
Никто не ответил, но в трубке слышался слабый пульс, будто бы у темноты был голос, глухо стучащий в проводах. Потом она расслышала выдох.
– Какой-то дегенерат, – громко сказала она.
Отто, с куском сыра в одной руке, махнул ей другой:
– Повесь трубку! Бога ради, повесь!
– Дегенерат, – повторила она в телефон. – Американский идиот.
Отто сунул сыр в рот, а потом выхватил у нее трубку и с грохотом повесил на место.