И только в 1960-м (оттого что подступила оттепель?) крестьянский поэт Николай Тряпкин, словно преодолевая некую болезненную подспудность, выдыхает: «Бабочка белая, бабочка белая! Кто бы родил нас опять!» И вослед Тряпкину, в 1961-м году такой, казалось бы, не самый зрелищный поэт как Александр Яшин, вдруг пишет стихотворение с более чем характерным названием – «Бабочка ожила:
Мягкий заслушав звук,
Прячется в тьму угла
Серый, как тень, паук:
Бабочка ожила!
Согласись: в 1961-м «оживить бабочку» могли бы Евгений Евтушенко или Андрей Вознесенский, но, тем не менее, это сделал Александр Яшин. Я мог бы порассуждать, отчего в 1974-м году признанный наш отечественный учёный-физик и, как выясняется, превосходный поэт Владимир Захаров пишет стихотворение «Бабочки на леднике», заканчивающееся строчками: «То – бабочки, искавшие спасенья / От краткой смерти в дальней стороне»? Или – почему в новом тысячелетии, а именно – в 2005-м году молодой московский автор Алексей Караковский создаёт ужасающее по внутренней коллизии стихотворение «Мёртвая бабочка»? Но тогда кто объяснит мне, какими неисповедимыми путями – в разгар Великой Отечественной войны – у поэта Николая Стефановича, оказавшегося в 1942 году в эвакуации в Перми, родилось такое восьмистишие:
Мы прятались, в саду желтела осень…
Прошли года, но миг минувший цел,
И мячик тот, что я тогда подбросил,
Ещё упасть на землю не успел.
Ещё лучи на той же спинке стула,
И, может быть, вбегая в этот сад,
Ту бабочку, что только что вспорхнула,
Вспугнули мы сто тысяч лет назад.
Ни намёка на общемировую трагедию и всенародное горе!
Помнится, в своё время Борис Слуцкий, отличный поэт и примерный комиссар, упрекнул Ивана Бунина, что тот в 1917-м – в год Великой Октябрьской социалистической революции – кланялся «влажно-свежему, водянистому, кисловатому запаху» ландыша. Сегодня бунинский выбор уже не требует объяснения…
Посему – что касается прихотливости или законности БАБОЧКИ в русской и, думается, в общемировой поэзии, мне близка точка зрения номинанта Нобелевской премии Константина Кедрова: «Земля летела / по законам тела / а бабочка летела / как хотела». И, кстати, не доказывают ли эту правоту и «Степные бабочки» Равиля Бухараева», подаренные мне тобою:
…меняется небо над нами,
шатается вера!
…Но нежно колышут крылами