Тогда в военном противостоянии победили «красные», еще до их окончательный победы в их среде сформировался своего рода «красный патриотизм» – одним из ярких образцов которого был генерал Алексей Брусилов. Был свой патриотизм и у «белых». И если проигравшая сторона в значительной своей части уехала в эмиграцию, то за пределами спора о путях развития страны, в области не военной, а культурной, однозначной победы «красных» не произошло, а в советский культурный пантеон в той или иной форме были включены и люди, известные своим «белым патриотизмом».
В этом материале делается попытка рассмотреть это явление в контексте жизни и творчества А. Аверченко, который в годы гражданской войны прославился резкими антибольшевистскими памфлетами, а в 1919–1920-х годах, живя в Севастополе, сотрудничал в антибольшевистской борьбе с правительством Врангеля.
На антибольшевистские памфлеты Аверченко в 1921 году среагировал В. И. Ленин, назвав его сборник «Дюжина ножей в спину революции» «талантливой книжкой»; в 1920-е годы произведения Аверченко активно издавались в Советском Союзе. В годы «брежневского застоя» о его дореволюционной творческой деятельности было снято два телеспектакля[1] – вероятно, такое обращение к литературным образцам «белого патриотизма» вписывалось в частичную реабилитацию «белых» в поздне-советское время (можно вспомнить и, например, фильмы «Адъютант его превосходительства, «Бег»).
Эта реабилитация затронула далеко не всех культурных героев «белого лагеря» – скажем, она не коснулась В. Ф. Ходасевича, М. П. Арцыбашева, А. В. Амфитеатрова, но вот Аверченко по каким-то причинам стал частью и советского культурного пространства.
* * *
Сегодня Аверченко как писатель хорошо известен.
О феномене «сатириконцев», созданном талантом Аверченко в двух журналах, редактором которых он был – «Сатирикон» и «Новый сатирикон», написано немало работ, как научных, так и публицистических, защищен целый ряд диссертаций, а за последние 20 лет вышло два собрания сочинений самого Аверченко, вначале 6-томное, потом – 13-томное.
Но хочется поговорить об Аверченко как о писателе-севастопольце.
На первый взгляд, оснований для такого разговора не так уж много, и во всяком случае они не столь очевидны, как в отношении других русских писателей первого ряда – участника первой севастопольской обороны Льва Толстого с его «Севастопольскими рассказами»; неоднократно жившей в Севастополе и посвятившей этому городу поэму «У синего моря» Анны Ахматовой; Александра Куприна, несколько лет обитавшего в Балаклаве и запечатлевшего свой опыт в «Листригонах», или Александра Грина, который за революционную деятельность сидел два года в севастопольской тюрьме и именно здесь начал свой путь писателя.