– Зачем? И кто ты такой?
– Чтобы поговорить с тобой.
– Зачем?
– Чтобы ты знал, что не один такой.
– Такой – это какой?
– Скоро узнаешь, – голос становился все веселее и веселее. – Как насчет прогулки по городу?
– Не помешало бы, вот только я без лица, если ты не в курсе. Да и тело еще не восстановилось после пробуждения. Такого как я, там будут ждать сплошные неприятности.
– Это ерунда, – все не унимался голос. – Ты сможешь прогуляться по улицам и вернуться обратно. Пока ты не социализирован и твой нейротрон обезврежен на тебе нет поводка, а значит, отследить тебя будет трудно.
– А за мной следят? – в очередной раз удивился юноша.
– Конечно, дружок. В этом мире везде есть свои уши и глаза. Дядюшка Сэм все еще тянет свои костлявые руки к горлу свободы. Ты же очередное человеческое изделие. Ты плод труда нескольких десятков гениальных умов этого мира и тебя не положено оставлять без присмотра. Как и всем здесь живущим, к слову.
Тим встал напротив окна и прислонился к холодной стене. Прикосновения были неприятными, но терпимыми. Уж гораздо лучше, чем та информация, что вылилась на него сейчас из динамика взломанного нейротрона. Вот только насколько ей можно было верить? Это был определяющий вопрос.
– Спасибо конечно за информацию, – наконец выдавил из себя Тим, – но с чего вдруг такая забота? Я тебе чем-то импонирую?
– Братья должны помогать друг другу. Так было всегда.
– Ты мой брат?
– Можно сказать и так.
– И как тебя зовут, брат? Мы же свои люди, а значит, сочтемся…
Голос замолчал, словно обдумывая, сказать ему свое имя или нет. Наконец взломанный нейротрон заговорил:
– Это пока не имеет значения. Имя тебе все равно ничего не скажет.
– Имя мне – Никто, меня мать с отцом так называли, – в очередной раз выдал Тим непонятную и неизвестную ему фразу.
– Уууу, – в голосе прозвучали явные нотки удовольствия. – Неуклюже цитируешь Одиссея, но это хорошо, даже слишком хорошо.
– Кого цитирую? – не понял юноша.
– Одного героя из очень старого эпоса. Греческого…
– И откуда это у меня в голове? – спросил Тим, про себя подумав, – Раз прибор мне ничего не может сказать, так может ты что скажешь.
– Родители постарались, откуда ж еще. Это все их заслуга.
– Но ведь наши воспоминания чистят? – тут же напал юноша. – Откуда им здесь взяться?
– Все острые углы всегда можно обойти, – тут же нашелся собеседник. – На каждый контрвинт найдется контргайка. Не бери в голову. Если есть программа, то будет и антипрограмма, которая его взломает. Главное здесь – мотивация и воля, остальное – дело времени.