– Ну так не пойдёт. У вас у каждого кровать своя, так и книга не может ходить из рук в руки. Верни её соседу, завтра принесу тебе какую захочешь. – неожиданно пылко заявил мужчина.
– Отдам, но вечером.
– Хорошо. Какую принести? – усмирившись, ласково спросил интерн.
– Любую, но интересную. Может быть что-нибудь из приключенческой классики: «Дети капитана Гранта», «Том Сойер». Что-нибудь с необычным сюжетом.
– Лучшее и примитивное описание.
– Ну как могу, так и объясняю.
– Ладно, я тебя понял. – осадил негодующего мужчину Интерн.
Переступив порог столовой, которым служил стык кафельных плит помещения и бетона коридора, ровно в час дня, интерн забрал еду для буйных жителей обычных камер и спешно вышел из столовой, когда Вячеслав Владимирович, выбрав более наполненную тарелку супа из заранее выставленных на пункте выдачи, на второе взяв котлету по-киевски и картофельное пюре, и компот, занял внегласно
закреплённое за ним место. «Небуйная» имела в своём распоряжении собственный стол, и, хотя на нём этого написано не было, и сокомнатниками была занята только его половина, на вторую часть никто из госпитализированных не претендовал. Так как количество столов было закреплено за кастами учреждения поровну, то госпитализированные не садились за стол, занятый сотрудниками медицинского учреждения.
Как и завтрак, весь процесс обеда в точности повтори вчерашние события, и, дождавшись студента и Лизаветы, замыкая колонну, Вячеслав Владимирович отправился в «Небуйную». В размеренно начавшемся тихом часу с засыпания стариков и прочтении первых страниц книги, учёный стал отвлекаться на неугомонные перешёптывания противоположного конца комнаты. Убрав скучное чтиво в сторону, попутно удивляясь тому, как студенту могла понравиться эта не объясняющая поступков и намерений героев книга без завязки, с остановившимся на мёртвой точке зацикленным сюжетом, перевёл наблюдение на быстро развивавшийся, не законченный с утра спор Клавдия и Коли.
Пока в Вячеславе Владимировиче боролись чувство справедливости и интерес развязки событий, учёный заметил, что ни он один с интересом бездвижно
наблюдает за бесплатным представлением. Все взгляды комнаты, в том числе и проснувшегося Петра Семёновича, ближе всех расположенного к эпицентру, как и ЛевГен, но тот беспробудно спал.