Руслан, пошатываясь, сел рядом. Собрал рассыпавшиеся по подушке черные волосы, стал заплетать косу, по детской еще привычке.
– Дин, не обижайся, – виновато заговорил он. – Я абсолютно не в форме сегодня. Давай в другой раз? Ну не плачь!
– Ты не любишь меня, – всхлипнула она.
– Люблю. Честное слово, люблю. Глупая… – Он расплел ей косу и принялся плести снова, из мелких прядей. – Ты очень красивая, и мне очень нравишься, и вообще… Что ты выдумала? Ты постоянно видишь меня с другими женщинами, мне приходится танцевать, показывать… Ты что, еще не привыкла?
– Привыкнешь тут, – Дина повернулась к нему. – А чего говоришь: “Фантазии”?
– Ну… Тоже хочется тебя подразнить, – он улыбнулся. – Тебе идет сердиться. Вон сегодня как танцевала, все обалдели.
– А ты не смотрел!
– Смотрел. И очень внимательно. С Димасиком у нас еще будет разговор.
– Танец танцем, а руки распускать нечего. И ты меня лучше не дразни, а то допрыгаешься.
– Надо же, какой сердитый!..
Она опять отвернулась, зевнув, пожаловалась:
– Завтра еще эта контрольная… И в клуб вечером, да?
– Угу, – кивнул Руслан. – Надо. А то здесь народ крутой, в два счета обставят.
Дина вздохнула. Приподняла голову, с тоской посмотрела на стол с тетрадками.
– Спать хочу, – простонала она, валясь на подушку.
– Спи, – сказал Руслан.
– Ага, спи! А контрольная?
– Бог с ней, с контрольной. У меня спишешь. Спи.
Он выключил верхний свет, поправил на ней одеяло и снова сел рядом.
Дина поймала его руку, легла на нее щекой.
– А ты? – спросила она. – Разве не ложишься?
– Я не хочу спать. Побуду с тобой и сяду учиться.
Она затихла. Руслан некоторое время вслушивался в ее дыхание, которое почти сразу стало сонным. Вскоре мысли его ушли в сторону. Прошедший день казался неправдоподобно длинным. За стеной тихонько тренькала гитара. Толпа, похоже, разошлась. Но не вся. Кроме Евгения, был еще кто-то. Вернее, была… Руслан прислушался. Разговор его не интересовал, просто хотелось слышать голос… Вновь мягко плеснуло в голове, всплыли сразу несколько музыкальных отрывков. Десятки раз продуманные, и проигранные мысленно, они требовали материального, слышимого воплощения. Теперь такая возможность представится. И не только…
Мысли потеряли связность. Он просто слушал поющий за стеной голос.
Мелодия смешивалась со звучащими в памяти, по лицу давно плыла блаженная улыбка, а пальцы плясали по спинке кровати, играя ту самую музыку, но Руслан этого не замечал…