Как лунный свет, рассеится
И вот их больше снова нет.
И где теперь найти ответ?
И сон ночной не стелится.
"А прошлой ночью показалось мне,
Что там она стояла – при луне
Светился ее тонкий силуэт,
И одуванчиков летел просвет…
Кто ты? Расскажи про свете
Сей загадочной луны.
Я найду тебя, другую,
С шелестом морской волны! "
***
«Скажи, тебе понравилась она?
Встречная дева, тихая луна?
Желаю я лишь прояснить ,
Откуда сие может быть
Нет смысла ощущения скрывать
И силу чувствам не давать.
Хрупкую душу беспокоить ,
Что ветер словно успокоить -
Он может ураганы подождать ,
А чувства могут разрушать…
Все в жизни происходит неспроста
И встретил незнакомку ты не зря.
Но может встреча стать мечтой,
Иль обернуться вмиг кошмаром,
Не забывай, что небеса следят,
Как пользуешься их ты даром.
И скоро тайный знак пошлют они тебе,
Почуешь это сердцем ты, в себе»
Белые снега, словно теплый пушистый мех, покрывали холодную, скованную землю; осадки приходили и уходили, как проходили и меняли друг друга сутки, месяцы и года, ветра навевали грусть, посещающую его душу – и так текло озерной водою время. Время, подходящее с того дня внезапной встречи Торонты с голубым песцом....
Проходя По замерзшему болоту, чувствуя, как хрустит тонкий лед пол ногами, он спиною чувствовал, как за ним наблюдали. Кроме Ворланда, в окрестностях гнездились в ветвях ясеней и берез серые вороны – обители стайных собраний и затяжных, шумных собеседований. Так называемые "болотные конференции " проводились, надо заметить, практически ежечасно: стоило какому-либо событию произойти, как его тут же принимались бурно обсуждать и выставлять свою оценку происходящему. Каждый пернатый "эксперт в серой безрукавке" (именно так все участники собрания именовали друг друга) высказывал свою точку зрения, а после ожидал реакции всего окружения. Самый пик таких разборок приходится на время полудня мои же вечера. Торонта часто слышал голоса :
– Странный он какой-то. Кааррр…
– Зачем ходит сюда? Это наша территория… ритория… рия....
– Свидание, что ли, назначает? Кому?
– Ладно, нас не тронул еще ни разу.
–Пусть себе заходит, он внизу, а мы – наверху.... Да и на права наши, вроде бы, не посягает.
Не суждено было, видно, "экспертам в серых безрукавках" сложить более глубокое мнение о загадочном черном лисе, ведь не подозревали сии птицы об остальной части его сумрачной жизни, скрытой от них навеки , словно туманной пеленой, застилавшей глаза.