Нет такой сюжетной линии, которая б не была столь интересной и захватыающей, чтоб не раскрыть ее до конца, подобно горящей звезде с ночного неба… Но время летит порою так незаметно, что и не успеешь почувствовать горькое разочарование от того, что упустил и что потерял с движущимися стрелками на Циферблате… Прости, время, нужно еще так много всего успеть; вот и Ворланда хотелось бы оставить таким – счастливым и еще не омраченным скорбью горькой утраты, что пришлось ему испытать позднее…
Давайте же закончим на этой теплой ноте и перейдем к медленно, но верно разворачивающемуся сюжету отношений Торонты с его новой подругою. Мишель, и правда, как луна, сиявшая с темного неба, теперь освещала его жизнь, и, несмотря на новоявленный парадокс ( ведь, казалось бы, теперь-то уставал он еще больше!), энергия лилась из него, чтоб тратиться с пользой на новые, решительные и смелые действия, и , скорее всего, обитающие в Озере пираньи почуяли это – и не добили его, подобно остальным горе – пловцам, а лишь «для приличия», совершали мелкие атаки и нападения, подчеркивает свой статус самых страшных водоплавающих хищников.
Да и сложно было пойти наперекор разбитой, но не сломленной до конца душе – она словно бы умерла, но успела родиться заново: Торонта, собрав все силы, что были у него, яростно работал, работал – и закончил подкоп, который был им начат еще холодною зимой.
Появился, как нежданный, но желанный гость, каракурт Пэтси (о нем, кажется, давно не упоминалось в произведении, не так ли?) и тут же, подобно развеселишимся котам в весеннюю пору, начал создавать свои «гаремы»: плел без остановки длинную, что коса у Рапунцель, сидевшей в высокой башне и ожидающей своего принца, паутину, тонкую, но прочную, ловил туда мух, бабочек, и даже завел себе красивую, но довольно своенравную (видимо, потому и сохранил ей жизнь, решив оставить у себя и явно заинтересовавшись ) подругу – Кристину, изящную и синекрылую Стрекозу, принадлежащую к семейству с весьма говорящим биологическим названием – «Красотки»**.
В отличие от целомудренного Ворланда, безбашенный каракурт предпочитал жить, так, как и плел свои сети – на полную катушку и сразу же поддержал Торонту в его строящихся взаимоотношениях с Мишель.