О том, что случается в молитве с живущими в безмолвии
Кто тот человек, который знает эти усладительные коленопреклонения, когда при безмолвии языка сердце безмолвно произносит некое славословие, когда не утихают усладительные переживания, когда тело покоится на коленях и безмолвствует? Блажен, кто постоянно вкушает от этих переживаний. Но не происходят они по воле человека или когда их ищут. Это частичное наслаждение, которое дается тому, кто непорочно ходит перед Богом в образе жизни безмолвия. Если же во всякой простоте движется он по нему и взыскует чистоты в служении своем, и если ведет он достойный образ жизни, то через некоторое время удостоится он также и тех состояний, о которых говорилось выше. А новоначальных в подвижничестве сем, но имеющих твердую цель благодать сначала через чтение приучает к этим и подобным состояниям, уводя помысел их от земных мыслей и приводя к себе. Трудятся они, бодрствуют, молятся – и не утомляются. Тем же, кто в какой-то степени уже обучен тайнам безмолвия, даруется духовное восприятие в молитве и службе.
Преподобный Каллист Ангеликуд
О безмолвнической жизни
Нельзя покаяться без безмолвия, нельзя сколько—нибудь коснуться чистоты без анахоретства, невозможно, при видании людей и беседах с ними, сподобиться умного зрения Бога и молитвенной беседы с Ним. Почему те, кого объемлет заботливое желание покаяться в своих прегрешениях, очиститься от страстей, достигнуть и вкусить созерцания Бога и беседы с Ним, – что есть предел и цель живущих по Богу, и залог вечного Божия наследия, – всеми способами взыскивают безмолвия, наиполезнейшим делом для себя почитая удаление от людей и анахоретство, с должным, конечно, к тому расположением и настроением.
Начало деланий их в безмолвии бывает плач, самоосуждение и самоуничижение, ради их, – чтоб они происходили сколько можно чище, – бдения, стояния, воздержание и телесный труд, коих предел – потоки слёз, источаемых очами смиренная мудрствующих, в сокрушении сердца. Так внимают они очищению своему, и так деятельно преуспевают в нём. Пределом сих трудов служит умиротворение помыслов, как начало – излияние слёз.
После сего ум, обычным образом, начинает рассматривать природу вещей, постигать художество Божие, понимать Божественную мысль, и узревать во всём следы Божеской силы, премудрости, благости и всего, что обыкновенно в Боге созерцается, и в таинства Писания входит он, и преестественных благ вкушает, и премирными красотами наслаждается, и Божией любви делается приятелищем, и таким образом пленяется любовию, радуется и благодушествует, как достигший предела добродетелей, любви к Создателю всяческих, никакой прелести не испытывая и не подозревая, а только претерпевая одни соблазнительные нападки и непотребные греховные движения, по многим причинам, как изменчивый.