Матрёна Истошная сшила себе три платья. В голубом с белыми одуванчиками она понравилась Кирьяну Покосову, но он серьёзного предложения не сделал… В малиновом платье с оранжевыми колосками Матрёна приглянулась Капитону Самогонову. Но Капитон был мужик женатый и не раз… В чёрном платье с жёлтыми розами, с Истошной не сводил глаз Модест Гробовщиков. Но предложил только купить у него козу со скидкой 13%… Когда Матрёна шила себе четвёртое платье, кружевное со стразами, и голая измеряла расстояние между грудями, в окно неожиданно заглянул почтальон Клементий Купидонов и протянул дрожащей рукой газету… Матрёна на всякий случай истошно завизжала… На следующий день Купидонов Клементий заслал к Истошной Матрёне сватов…
Одна тётенька всё время пряталась в шкаф. Другие думали, что её нет, и обходились без неё. Хотя в другое время без тётеньки никто не мог обходиться, её просто разрывали. Нервы тётеньки, чтобы спастись, посоветовали ей шкаф. В шкафу был рай, правда, душновато. Там можно спать, сочинять стихи и прозу, думать, тихонько матюгаться, плакать, мечтать и съесть тайно коробку конфет рафаэлло… Рекомендуется очень необходимым тётенькам с уставшей нервной системой.
У кота ДобродеяПолежайлова имелись два мешочка, Правый и Левый. Правый мешочек был льняной с кружавчиками. А Левый – суконный с кантиком. В Правый мешочек кот собирал свои весёлые деньки, а в Левый – грустные…
Из светлых деньков кот стряпал ванильные кексики, варил пастилу и делал колбасу (куриную… с мёдом и перцем). А тёмными деньками кот топил печечку, русскую с лежанкой. Хорошо горело. Дым, правда, едкий шёл, но жару много было! Много!
А в остальные дни кот просто жил. Ел, пил, друзей колбасой угощал. На рыбалку ходил. Да на лежаночке бока грел.
Онисья Конопушкина собралась к своему жениху Эдварду Григову из деревни Межи в село Большое Дупло. Взяла Онисья три хлеба каменных, три посоха железных, три пары башмаков чугунных, мобильник и маску.
Сначала шла она лесом со скоростью 5 км/ч. Один час, пять километров. Потом ехала по шоссе автостопом на Мерседесе, на Роллсройсе, на Хаммере, на белом Лексусе. Водитель Лады Калины её не взял, сказал, что вещи тяжеловаты.
В Мерседесе очень громко звучал рэп. Онисья скоро поняла, что рэп она не любит. На Роллсройсе Онисья летела с закрытыми глазами, гравитация прижимала. Хаммер была славная машина, но рядом с Конопушкиной сидел зенненхунд Зигфрид-Фридерик и тревожно глядел вдаль. От этого становилось неспокойно на сердце. Хозяин Лексуса был приветлив, но как-то странно усмехался. В салоне пахло солёными огурцами, и тихо плакала Катя Огонёк.