– Ю-но-фа! Где тебя носит! Я есть хочу! – раздался здесь звонкий детский голосок с первого этажа, заставивший девушку отвлечься от писанины.
– А вот и очередные хлопоты проснулись! А про него я совсем и позабыла, – подумала про себя Служанка.
– Буду через пять минут! – прокричала в ответ Юна, и принялась на ходу одеваться.
«Этот звонкий голос, с нотками вечного недовольства принадлежит сынишке Сеньора. Бедный мальчик… Шесть лет он жил в Доме у Мамы, но, когда полгода назад та захворала, его отправили жить к Отцу.
До этого дня они не виделись и не знали о существовании друг друга, что кажется мне немного подозрительным. Но кто я, чтобы соваться в личную Жизнь Сеньора…
Так или иначе, теперь этот прохвост живет с нами, в соседней со мной комнате на втором этаже. С самых первых дней сей избалованный мальчишка явно невзлюбил меня! В присутствии Орсиани ведет себя сдержанно и учтиво со мной, но, когда Отца нет Дома – всё пиши пропало.
Он всячески подтрунивает надо мной, дергает за волосы, ставит подножки, когда я убираюсь, специально везде мусорит и не убирается за собой. А однажды и вовсе подложим мне в кровать лягушку.
Но ничего, за свой стыд, что я испытала, когда посреди ночи выскочила в одной ночной сорочке из комнаты и предстала перед испуганным взором Сеньора в подобном виде, я жестоко отомстила этому Сержику.
Поутру заменив его носки на мои, я специально разбудила озорника с большим опозданием. И когда он, впопыхах нацепив на себя без разбору Ученическую Форму Академии и кинулся со всех ног в Школу – не знал, насколько коварной я могу быть.
Никогда не забуду выражения его лица, когда мальчик вернулся ближе к полудню с босыми ступнями и пару фингалами под глазами. Он оказался высмеян сверстниками и даже побит девчонками. Мне, конечно, тут же стало жутко совестно за свою шалость, и я кинулась всячески извиняться, утирать ему слезы своим платочком, обнимать и целовать в щеки. Но Сержик очень гордый мальчик, и само собой за всю мою доброту к нему, обиделся еще больше. Вырвавшись из моих объятий, он кинулся к себе в комнату и не выходит до самого вечера.
На скупые расспросы отца: «Что случилось?», сын отвечал: «Упал». Я хотела всё рассказать Августино, но проказник снова сыграл со мной злую шутку. Якобы совершенно случайно он опрокинул на меня целую миску супа. Тем самым ознаменовав начало «Войны».