Он вдруг поднимается, и злость снова сменяется страхом. Исаев выше меня и крупнее раза в два, он выглядит так, словно… меня осеняет жуткая догадка.
– Почему вы выписались из квартиры?
– Потому что я отсидел. По сто пятой статье. Если не соображаешь, погугли. И лучше тебе закрыть рот и дать мне поспать. Отныне и навсегда открывать его ты будешь только чтобы начать сосать, понятно? Вышла вон!
Я вздрагиваю, когда он срывается на крик. Я еще никогда не чувствовала такой ледяной, обжигающей ненависти.
В довершении слов Исаев грубо разворачивает меня к выходу и буквально выпихивает в коридор, с грохотом закрывая за мной дверь. Несколько минут я просто смотрю в стену, и меня трясет от пережитого.
Этого не может быть. Это какой-то сон. Страшный, неправдоподобный сон.
Я не могу оставаться с ним в одной квартире, поэтому быстро собираюсь и еду по адресу, написанному на листке с решением суда. В душе еще теплится надежда, что там понятия не имеют, что происходит. Очень удивятся написанному и посоветуют вызывать полицию. И уже к вечеру психа не будет в моем доме.
По дороге, сидя в шумном трамвае, я гуглю сто пятую статью. По коже проходит мороз и руки слабеют.
"Убийство".
Человек, который сейчас находится в моей квартире, спит в моей постели, убийца.
Господи, во что я вляпалась?! И почему на нас с Ваней снова обрушилось больше, чем мы можем вынести?
Оказывается, попасть в здание суда не так уж просто. На входе рамка и охранник дотошно расспрашивает, зачем я пришла. К счастью, лист с подписью и печатью его убеждает, и я оказываюсь внутри, понятия не имея, что делать дальше.
Чувствую себя полнейшей идиоткой. Как можно было дожить до такого возраста и не уметь постоять за себя?!
– Извините! – Я ловлю какую-то девушку. – Как мне найти судью… Федотовскую?
– А что вы хотели? Я ее помощник, Киры Андреевны нет на месте.
– Я хотела спросить вот об этом. Сегодня в мою квартиру завалился какой-то жуткий мужик и сказал, что имеет право там жить. Как это возможно и как обжаловать?
Девушка берет лист с решением и бегло просматривает, слегка хмурясь.
– Да, я помню это. Это значит, что, несмотря на утраченное право собственности, истец сохраняет право пользования квартирой. Потому что выписался из нее вынужденно, для отбытия наказания в местах лишения свободы.