Две недели мама находилась у этих людей. Набравшись сил, она решила вернуться домой. Женщины отговаривали ее идти: «Куда ты с таким ребенком – и до Бобруйска? Дура!» Собрали ее женщины, дали мыло, пеленки и провели до дороги…
Когда мне бывает тяжело, я представляю путь мамы: в девятнадцать лет, с малышом, в колонне беженцев, среди простых людей – чьих-то братьев, сестер, мужей, детей и стариков. Ужас!
Она шла к своей матери с горем в сердце и немым вопросом: «Почему все так случилось? Возможно, мы скоро умрем вместе с этими несчастными людьми…» Ленечка все время кричал и не спал. Навстречу в сопровождении немцев шли наши солдаты. Колоннам не было конца… Эти люди тоже ничего не понимали. Жители сел бросали им хлеб. Но сколько нужно хлеба, чтобы прокормить эту огромную армию, которая, не успев защитить свою родину, сразу же попала в плен! Солдаты-немцы, услышав плач ребенка, подходили, предлагали сладости, давали конфеты и тушенку. Услышав от матери немецкую речь, удивлялись и помогали, подвозили на машинах. Мать мне рассказывала, что немецкие офицеры – те, что шли с фронтом, были очень вежливы и приказывали солдатам уступить место в машине или на подводе. В деревнях простые люди давали ей молоко, пускали переночевать, помыть младенца, передохнуть. Вот так в конце июля мама добалась до дома в Бобруйске.
У калитки дома стояла ее мама и, увидев Веру, сказала:
– Может, Вам помощь нужна, бабушка? Проходите в дом, я вам помогу, ребенка перепеленаю, накормлю.
– Мама, это я, Вера!..
– Доченька, ты ли это??? – присела и закричала ее мать от ужаса. Отроду мама брюнетка, а в тот момент она была седая, как лунь. Совершенно седая. Вот почему потом мама постоянно красила свои красивые вьющиеся волосы в черный цвет.
Этот путь до дома дорого обошелся матери: Ленечка до четырех лет не ходил и плохо разговаривал. В 1944 году пришли русские… В то время мама с сыном жили около аэродрома. Мама рассказывала, как бомбили Бобруйск «Катюши», как они пели (они на самом деле пели!), и как огненные хвосты снарядов летели над нами.
После Победы в 1945 году ее брат Петр остался в американской зоне, что повлияло на семью: их выслали из Бобруйска, и они приехали в Несвиж. Кстати, дядя Петя присылал письма матери. Ее же вызвали в комитет и заставили написать письмо: назвать предателем родины, отказаться от посылок, которые он присылал, и от него самого. Умный был дядя Петя, знал, что его ждет на родине нищета и голод. Хотя скажу правду – он живет в Канаде, у него табачная фабрика, бизнес, четверо детей. Откуда это мама знала – для меня неизвестно. Но она часто привозила посылки из Минска, говорила, что Петя передал. А как это происходило – она не говорила. Посылки передавали хорошие люди. Ей так тяжело было.