Ей вспомнились слова Зухры-жинги[9]. Когда они ругались с бабушкой, она кричала: «Не женщина, змея ты! Ради своих капризов разлучила свою дочь с мужем и оставила золотце наше крошку Загиду сироткой!» Но если слова её – правда, почему отец не нашёл дочку? А может, искал да не сумел найти? Может, в Стамбуле нет его, остался в Анатолии? А что, если её прятали от него?
В детстве ей приходилось видеть, как цыгане прячут своих детей-воришек, которые таскали у людей вещи. Она вспомнила, как мама с бабушкой тоже прятали её от кого-то за дверью и за окном. Вспомнила также, что ей запрещалось вскрывать письма. Были в семье какие-то тайны, неизвестные ей.
Загида долго не могла отвлечься от нахлынувших воспоминаний. Но вот внимание её привлекли две взволнованные чем-то девчушки-школьницы лет двенадцати-тринадцати. Милые создания голосами, похожими на птичий щебет, говорили о школе, о переходе из класса в класс. Загида стала невольно прислушиваться к их словам. Она вспомнила о счастливых днях своего детства, когда у неё тоже не было других забот, кроме школы. Чтобы девочки не заподозрили её в подслушивании, она время от времени перелистывала страницы книги.
Одна из девочек была недовольна своими отметками в дневнике.
– Как же я теперь покажу дневник эни[10]? И не только ей. Ати[11] ведь тоже будет дома. Он говорил мне: «Хорошо закончишь класс, куплю тебе наручные часы». Что же будет теперь? – сокрушалась девочка.
Ученица постарше сказала:
– Ты же перешла в следующий класс! Так что всё хорошо будет.
– Перейти-то я перешла, да только не с такими отметками, как хотела.
– Так постараться надо было, – заметила подруга.
– Думаешь, я не старалась? Да я по географии всё знаю – реки, горы, высочайшие вершины гор. Они думают, будто не знаю, где добывают соль! И это называется экзаменом! Кому же не известно, что соль – в продовольственном магазине?
Девочки достали из сумок дневники. Загида заговорила с ними в надежде, что это поможет ей забыть на время о своей беде.
– Вы в какой школе учитесь? – спросила она, чтобы начать разговор.
– В школе Нишанташа, – ответили они в два голоса.
– А можно мне взглянуть на ваши дневники?
Обе охотно протянули ей дневники. Загида прочла имена девочек, которые, как оказалось, принадлежали к народу, о котором она до сего времени не слышала. Одну звали Сююм, другую Гульчачак. Поинтересовалась отметками.