Загида встала. До неё, похоже, дошло, что причиной бесконечных разногласий был ребёнок.
Неожиданно для себя она подумала, что в этом споре прав был отец. Увидев, как он счастлив в окружении детей, она поняла, что причина её уныния, которое она нередко испытывает, – это отсутствие у неё близких. Сравнив одинокую жизнь своей матери с жизнью цветущей женщины, подарившей отцу четверых детей, она поняла, что много детей – это большое счастье для матери.
Дальше письма были посвящены ребёнку. В письме, где отец желал супруге счастливого разрешения, он благодарил её. Дальше писал: «Ты хорошая женщина, только окружение твоё гнилое. Я рад, что ты приехала в Анатолию. Если бы осталась в Стамбуле, не знаю, что бы они с тобой сделали. Рожать поезжай в Стамбул. В этом я согласен с твоей матерью. Возле неё тебе будет лучше. Я тоже постараюсь сделать всё, чтобы во время родов быть рядом. Если не получится приехать, ложись в роддом, в тот самый. На другой не соглашайся. На цену не смотри. Самое дорогое – это твоё здоровье и здоровье ребёнка. Если родится мальчик, назовём его Загидом, а девочку – Загидой».
Загида с удивлением узнала, что в её имя заложен какой-то смысл.
В последующие шесть месяцев писем не было. Потом стали приходить из Анатолии. Адресованы были в Стамбул. Споры о Загиде всё не утихали. Отец писал, что по-прежнему надеется вернуться к жене. И чем ближе становился этот день, тем больше крепло его желание быть вместе. Он пишет: «Получил разрешение ехать в Стамбул. Побуду там месяц, а потом увезу тебя с собой. В городе Конья нашёл хороший домик с садом. Найти домработницу там будет нетрудно. Жизнь здесь дешевле. Заживём припеваючи. И маму в гости позовём».
Следующее по времени письмо было из Стамбула в Конья от бабушки. С первой строки до последней она учит дочь, как побольше содрать денег с ненаглядного зятька. Жалуется на нездоровье. Говорит, что письма положено читать вместе с мужем, но это первое письмо показывать ему не нужно. Во втором письме бабушка сетует, как плохо ей без дочери, горько, что её принцесса вынуждена страдать в гадком захолустье. Золотце её привыкло к хорошей жизни, среди грубых людей бедное дитя зачахнет. Дескать, её это ужасно волнует и огорчает.
Она бесконечно сожалеет о том, что, давая согласие на женитьбу, не взяла с зятя клятвенного обещания никогда и никуда не увозить дочку из Стамбула. А ещё ей ужасно обидно, что, вырастив столько детей, она не имеет возможности поехать на курорт лечиться. Мысль эту она настойчиво повторяла.