Учились мы с Ладой в той же школе, только теперь добирались до нее на автобусе. Туда мы ехали вместе, а возвращался я один, Лада оставалась с Вовкой. А по воскресениям он сам приезжал к нам, ждал ее у ворот, и они надолго уходили гулять.
Вовка носил футболки с черепами, и на пальце у него красовалось массивное кольцо с черепом, а на шее шнурок с большим гладким клыком. В школе его за это ругали, а Лада ужасно гордилась. Она показывала подружкам снимки на телефоне, где он фотографировал себя на крышах высотных зданий, свою ногу в тяжелом ботинке над маленьким городом, лежащим где-то внизу. А еще я видел фото, на котором они с Ладой сидели на краю крыши какого-то заброшенного завода, свесив ноги вниз. Я видел его мельком, выглядывая из-за спины Ладиной подружки, но этого оказалось достаточно, чтобы я помнил его еще очень долго.
В старом дворе Вовка все хотел угостить меня сигаретой. А я думал: «Зачем сигареты? Лучше бы конфетку принес». Но однажды взял, потом она долго лежала в кармане штанов, я крошил ее пальцами, не вынимая руки из кармана. Решил сделать ему приятно, и в следующий раз сам попросил у него сигарету. Он дал. А в третий, отвесил мне подзатыльник, обозвал шпаной. Но Вовка мне все равно нравился, может я его даже любил. Любил за то, что его любила Лада.
– Это что за ушлепок у ворот? – спросил папа, громко захлопнув за собой входную дверь.
Обращался он, конечно же, к маме. А я стоял неподалеку, и увидев мамин растерянный взгляд, тут же пришел на помощь.
– Это, наверное, Вовка! – радостно воскликнул я. Ну да, ведь было как раз воскресенье!
– Вовка, – эхом отозвалась мама.
Лада, красивая, с ярко накрашенными губами, спускалась к нам по лестнице со второго этажа.
– Это ко мне! – сказала она, уже проходя мимо папы.
– Чтобы не видел его больше здесь, – папа по-прежнему обращался только к маме.
– Ты его даже не знаешь! – воскликнула Лада, уже стоя у двери, что вела во двор.
– Собак спущу, – сказал папа и грузным телом рухнул на диван.
– Ужин накрывать? – спросила у него перепуганная мама.
– Не имеешь права! С кем хочу, с тем дружу! Не тебе решать! – закричала Лада.
Я весь сжался. Думаю, мама тоже. Она умоляюще глядела на дочь. На папу мы оба боялись смотреть. А Лада не боялась ничего. Часто дыша, она не отрывала от него гневного взгляда. А папа, нащупав рядом с собой пульт от телевизора, нажал «пуск» и защелкал кнопками, переключая каналы. Наконец, спокойно сказал, пялясь в экран: