Из раздумий вывел подошедший костровой. Он молча поставил рядом
на землю приличного размера деревянную миску, наполненную чем-то
похожим на мясное рагу, и протянул деревянную же ложку.
– Спасибо! – первое слово, которое я наконец-то произнес внутри
своего поразительно качественного глюка.
– Рррурра, – лаконично произнес солдатик и вернулся к костру,
вокруг которого уже тесной толпой сидели остальные, бодро наяривая
ложками. Через пару минут костровой вернулся с большой кружкой,
наполненный чем-то жидким.
Я благодарно кивнул, принимая кружку, и принюхался. Пиво! Хмм! А
мне здесь начинает нравиться!
Рагу в тарелке оказалось так много, что я кое-как осилил, не
смотря на то, что оно было вполне недурно. Не доесть не рискнул.
Мало ли что! Нанесу какое-нибудь оскорбление – вызовут на дуэль… у
меня против этих качков совершенно никаких шансов, а я жизнь люблю
во всех проявлениях, даже в коматозе! Не хотелось бы с ней
расставаться из-за объедков. Пиво оказалось кислое, едва ли крепче
кваса, но я с удовлетворением его выдул – алкоголь даже в малых
дозах точно обеззаразит воду, а это в походных условиях совсем не
помешает.
После обильного ужина возникли кое-какие потребности. Я в
нерешительности оглянулся по сторонам – все занимались своими
делами. Встал, потоптался на месте и не спеша двинулся в лесочек.
Не успел сделать и десяти шагов, как дорогу заступил мой давешний
знакомец с коротким копьем. Рыкнул. Вроде вопросительно? Смотри-ка,
а ведь у меня наметился прогресс в понимании аборигенов! Делаем
вывод: меня не вяжут, но очень внимательно приглядывают. В
принципе, устраивает. Сыт, обут, одет, под охраной – мечта
коматозника!
Повеселев, я изобразил пантомиму «писающий мальчик». Указующее
копьё направило меня к устроенному за границей лагеря отхожему
месту и, конечно же, сопроводило до него и обратно.
– А не плохо у них тут всё! – впечатлился я. – Явно армейский
порядок. Когда мы в другом мире ходили в поход, на такое тщательное
устройство лагеря никто времени не тратил. Все удобряли те кустики,
которые больше нравились.
Когда вернулся к своим листьям, на них оказалась брошена большая
мохнатая шкура неведомого животного. Хотелось поблагодарить
добродетеля, но никого рядом не было. Солдатики устраивались спать
примерно так же, как и я, начальство обживало палатки, на границе
лагеря черными тенями бродили дозорные. Температура явно понизилась
градусов до 10. Я завернулся в шкуру, посмотрел на кристально
чистое небо, густо усыпанное незнакомыми звездами.