Я когда нырял, вообще ни о чем не думал. А зря. Нырнул я как раз напротив закидушек, которые сам же с моими друзьями и наставил (действительно, не напротив же лагеря их ставить, понятно, что поодаль). Когда уже подплывал к другому берегу, первую и поймал, в ногу она впилась, вторая тоже, я их вроде и не очень почувствовал от боли, которую мне крапива и задница причиняли, а вот когда одна уже мне прямо в конец впилась, я опять заорал…
Кое-как я на берег выполз. Без трусов, обмотанный леской с крючками, по пояс красный, как ошпаренный рак. Вот таким меня все на берегу и застали. Они, как мои вопли услышали и увидели, как я там скакал, да в речку бросился, да потом опять заорал, поначалу решили, что я рехнулся от радости, что уже не девственник. А потом побежали поздравлять. Все побежали. Сволочи! Хотя они же не знали…
Подруга моя тоже вплавь перебралась, когда оделась. Правда, немного в другом месте. Парняги подсказали, где переплыть. И вот они смотрят на меня стоят и не знают, что со мной делать. Они ведь не знают, что произошло, а я только стоны издавать могу. Кое-как сообразил, что сам идти не могу, еще этот крючок в члене. Сделали, принесли две жердины, чем-то там их перетянули и потащили в деревню, чтоб скорую вызвать или в город как-нибудь отправить. И вот такая процессия ползет по сельской дороге, они меня чем-то прикрыли и тащат, как киношного раненого командира. Я им потихоньку рассказываю, мол, на приходе уже какая-то тварь прямо меня в очко ужалила. И все! А потом все остальное и получилось. Девчонки охать стали, парняги, меня дослушав, вдруг ржать начали. Смешно им, блин, стало. Потом и девки ржать принялись.
Тут на ту пору телега с местным мужичком ехала по дороге. Подъехал мужичок, видит, дорогу компания молодых перегородила и все ржут. И носилки на дороге со мной стоят. Мужик сурово так:
– Дайте проехать, шалопуты, а потом ухахатывайтесь.
Ну они на меня показывают и ему говорят:
– Возьми раненого в деревню, очень уж надо доставить. Помоги.
– Чего ж вы ржете, ежели он раненый?
– А он тебе по дороге расскажет, мужик. Ты уж довези.
Слез мужик с телеги, подошел к носилкам, чем я был накрыт, приподнял, посмотрел.
– Да, – говорит, – если вы его сразу не сварили, то, наверно, спасти можно. Тащите его на телегу. И дайте кого-нибудь в сопровождение. Пусть с ним сам валандается, когда сгрузим.