Записки - страница 9

Лидия Бубнова (слева) во время работы каменщицей

Это был новый двухэтажный деревянный дом с центральным отоплением и с холодной водой на улице Механизаторов в г. Балаково. Эти дома и сейчас еще стоят рядом с отделом милиции. На общей кухне размещались три обеденных стола по числу наши соседей. Так что все прелести жизни в коммунальной квартире мне хорошо известны. А тем временем в Балаково стали перебираться многие жители нашего села, в том числе и мои бабушка с дедушкой.

Я запомнил, как они переезжали в город. Трактор тянул по снегу большие сани, на которые был погружен весь домашний скарб и где сидел я, закутанный в шаль, рядом со столетней слепой прабабкой, которую тоже везли с собой. Не помню как звали прабабушку, знаю только, что она была матерью моей бабушки и она через два года умерла. Все остальные шли пешком за санями, потому что на них не было места. Между мной и прабабкой на санях еще поместили и привязали дойную козу. В Балаково мой дед Сергей тоже нашел работу на стройке, стал бригадиром отделочной бригады, купил участок земли в Балаково в поселке Сазанлей и стал строить большой кирпичный дом.

Дедушка Сергей Бубнов в молодости на работе с женщинами из бригады

Дом этот и сейчас стоит на прежнем месте по адресу – ул. Кутякова, д.48.

пос. Сазанлей в г. Балаково, ул. Кутякова, д.48 (2019 год)

Меня не смогли сразу устроить в детский сад, поскольку и тогда с детскими учреждениями были проблемы, поэтому я сидел или с бабушкой или меня отводили к тетке. Вот в то время я и увидел единственный раз своего родного отца Пименова Владимира. Он работал в милиции и на милицейском ГАЗике приехал по каким-то делам к соседям. Бабушка послала меня к нему и сказала, чтобы я попросил разрешения посидеть в машине. Я подошел к нему, не зная, кто это, он посадил меня на сиденье ГАЗика, мы посидели вместе и он потом уехал. Бабушка вечером рассказала моей матери, что приезжал «Вовин» отец и я посидел с ним в машине.

Больше никогда я не видел его и только через много лет узнал о том, что он потом служил в милиции в Саратове, у него другая семья и дети. На протяжении всей своей взрослой жизни я не испытывал какого-то острого желания найти его и пообщаться. Хотя я думал, что ему было бы проще меня разыскать, если бы у него была такая потребность. Значит у него не было этого желания. Через много лет, в середине 90-х годов я сам попытался его разыскать через саратовских милиционеров, но потом узнал от дяди Гены, что он умер в конце 80-х годов.