– Да ну, брось, Нат, ты что? Не так уж и было слышно, – сказала Мария.
– Тебе-то, мадам Десятиэтажная, и говорить.
– Я тогда спускалась на лифте и была как-раз на пятом этаже.
– Вот прям на пятом и была?
– Да. И все отлично слышала.
– И что же ты слышала? – наседала Наталья. – М?
Мария чутка покраснела, но стараясь дальше не выдавать свою явную ложь попала именно в точку.
– У нее заел ключ, вот она и злилась.
– Ага, сейчас я и поверила. Я то слы…
Правдивое пустозвонство было крайне невежливо прервано официантом с подносом. Первым она перенесла кофе Марии, и та одобрительно кивнула, девочке сегодня перепадут хорошие чаевые, потом поставила Тимии и последней одарила Наталью, впрочем той было абсолютно плевать на прислугу. И вот уже после того как все кружки были на своих законных местах, Тимии Шульц открылась единственная радость за последние пару дней. Маслянистая кондитерская бумага по бокам была снята и явила миру Банановый чизкейк. По улыбке девушки сразу стало понятно почему она таки решила присесть к свербящим, но молодым, бабкам.
– Да, у меня правда заел ключ, все верно.
– А ты знала…
Так и прошел целые два часа ее выходного, без определенного конца, дня. В принципе важность общения она поняла еще в школе, но в последнее время как-то утратила это знание. Если сидеть в каморке два-на-два метра по шесть, а то и по восемь и десять, часов в день корпя над чертежами хрен-пойми-чего-но-очень-важного-и-дорогого, то на общение сил не остается. В принципе она и на работе то мало с кем общалась, так лишь в перерыве в обеденной зоне и часто по рабочим моментам. Друзья? Ну их у нее было человека два, но и их обременять своим скучающим и усталым видом не хотелось. Нет, они и сами шли зачастую на встречу. Писали, звонили, вытаскивали ту на “прогулки”, и с ними даже было хорошо… Странно почему она не подумала написать им сегодня, а сидит тут с малознакомыми людьми обсуждая очередной провалившийся блокбастер, но и это тоже неплохо, вот так поболтать ниочем, а после забыть. Явно лучше тех мыслей что посещали ее дома. И сами мысли эти, плохие и мерзкие, постепенно отошли на задний план в спорах о трудах Хичкока. Оказалось что Мария тоже своего рода любитель кинематографа, хотя больше она говорила о своих детях, и Наталья тоже все о них и лепетала. Так прошли два часа, а после продлились в три и перетекли в обещание встретится завтра в это-же время, мол Мария забронирует столик на троих заранее, мол знает тут одного человека. Тимия согласилась, все лучше понурова сидения дома.