К нам вышла хозяйка дома, миловидная женщина преклонного возраста, и радостно поприветствовала нас. Первым делом она спросила, откуда мы приехали и на какой срок. Я рассказала, что мы прилетели из центральной России, чтобы жить и работать в Анапе, и мы зашли в распахнутые ворота. Территория возле дома была очень компактной, но уютной. Сам дом – небольшой, каменный, выкрашен в приятный, свежий светло-зеленый цвет. На крыльце дома стоял муж хозяйки, он так же дружелюбно поприветствовал нас. Справа от ворот было много-много фруктовых деревьев, стол и качель. "Приятное место, – отметила я про себя, – но где же квартира?".
По узкой тропинке мы обогнули дом слева и увидели что-то типа пристройки. Неаккуратно обшитая серым сайдингом, выглядела она нелепо. По двум ступеням, ведущим прямо от земли к двери пристройки, я поняла, что мы на месте, вот она – "квартира на земле". Хозяйка важно открыла дверь ключом, и мы заглянули внутрь. Напротив двери, в полутора метрах от нее, стояла вешалка, пространство было настолько маленьким, что двое человек разом не смогли бы войти. "Вот, это коридор, – сказала хозяйка, – тут снимайте обувь, все чисто, я намыла полы, все подготовила". Торопливо разувшись, мы гуськом прошли внутрь помещения. Напротив "коридора" размещался санузел с душевой, такой же маленький по размерам. "Удобства все есть, свои" – продолжала хозяйка. Я в недоумении разглядывала крошечные помещения. Заметив это, риелтор тут же защебетала: "Проходите-проходите, смотрите, все удобства есть, даже кондиционер и свой холодильник". Как он может быть "не своим", если мы снимаем квартиру за 20 тысяч в месяц, подумала я, и "прошла" в комнату (для этого мне потребовалось всего лишь развернуться в узком проходе и сделать шаг). помещение примерно в 20 кв. м, тусклое, с низкими потолками. Под потолком два самодельных маленьких окна для проветривания. В комнате было темно и пахло сыростью. В передней части комнаты приютилась "кухня": плита, раковина и тумба, тут же стояла стиральная машина. Столешницей служила дсп плита, обклеенная непромокаемой пленкой. Столешница лежала одновременно на тумбе и на крышке стиральной машины, с зазором в полметра. Под столешницей (между тумбой и стиральной машинкой) были самодельные полки, на которых стоял всякий хлам. "Посуда есть, все для проживания имеется, – не унималась риелтор, указывая на маленькую алюминиевую кастрюлю на полке, – а вот тут электрический чайник". Я продолжала осматривать комнату. Посередине стоял старый серый диван, справа от него – пластиковый стол, накрытый клеенкой. Сразу после дивана висела штора. "Вот спальное место,"– и распахнув мятую штору, говорливая хозяйка продемонстрировала нам кровать. Она была большой, двуспальной, высокой, с продавленным основанием, накрыта ярким синтетическим покрывалом. "Все новое," – сообщила хозяйка, теребя безвкусную, блестящую тряпку. Рядом с кроватью небольшой платяной шкаф. Я открыла створки и заглянула внутрь шкафа: на перекладине грустили две одиноких вешалки, сбоку три полки для вещей, антресоль.