Надя отчаянно завопила и, тут же проснувшись, села на кровати. У комода стояла Дуня, которая аккуратно и тихо раскладывала ее белье в верхнем ящике комода. Надя уставилась осоловелым взором на горничную, которая испуганно смотрела на нее, и поняла, что это был всего лишь кошмар.
– Вам приснилось что-то плохое, барышня? – спросила участливо Дуня, оставив белье и быстро подойдя к кровати.
– Да… – кивнула та и упала обратно на подушку, прикрыв глаза и благодаря ангела-хранителя за то, что это всего лишь дурной сон.
– Ох, ну и напугали вы меня, Надежда Дмитриевна! – склонилась над ней Дуня.
Открыв глаза, Надя посмотрела в приветливое лицо горничной и вздохнула.
– Сколько времени?
– Почти семь доходит, – ответила Дуня.
– Ты так рано пришла?
– Марья Степановна всех девок работных еще засветло поднимает. Ведь служба у нас шестнадцать часов. Спасибо вам, барышня, вы меня вчера сразу после ужина отпустили, хоть выспалась я всласть.
– А выходные у вас бывают? – уточнила Надя, вновь садясь на постели и зевая.
– Выходные? Нет, что вы! Нам бы хоть час лишний свободный подарили, мы и тому рады. Я вот у вас уже с шести часов прибираю в комнате, старалась не шуметь, а все равно разбудила.
– Да нет, Дуняша, что ты. Если бы не кошмар, я бы не проснулась. Ты тут ни при чем.
Встав с кровати, Надя медленно приблизилась к трюмо и, осматривая свое заспанное лицо в зеркале, поинтересовалась:
– Скажи, Дуня, а в правом крыле кто-то все же живет?
– Нет, барышня, – ответила горничная, которая в этот момент начала заправлять постель.
– Точно?
– Да.
– А какие там комнаты?
– В основном спальни, две гостиные и галерея.
– И туда никто не ходит? – спросила Надя.
– Да, в то крыло редко ходят. Девки-служанки убирают там только раз в неделю, по четвергам.
– Дуня, а знаешь, я вчера ночью видела там свет, когда стояла на балкончике.
– Не может того быть.
– Точно тебе говорю! Около полуночи.
– Вам, наверное, показалось, барышня. Те комнаты открывают, когда большой прием какой устраивают графы. А так там все заперто на ключ, а ключи только у Марьи Степановны.
– И это очень, очень странно, Дуня.
– Почему?
– Потому что свет мне не привиделся, и там действительно кто-то ходил по этим комнатам, и ночью.
– Я бы на вашем месте, барышня, не думала об этих странностях. Как бы у вас помутнения рассудка не случилось, как у покойной графини.