– Свихнуться можно, – заметил я сам себе.
– Точно, – подтвердил я.
Что делать, кто мне скажет, отчаянно метался под черепом загнанный в угол рассудок. Тихо, сказал я себе, давай расслабимся, вдруг чего умное и придет в нашу глупую голову. Почему в нашу? Вроде я один? Что за чушь? Или я уже рехнулся?
– Без дураков, – грозно сказал я себе, – молчать!
– Молчу, молчу, – согласился я.
Но не замолчал, а начал тихонько напевать себе под нос:
– Сапоги, перчатки, шляпка… Сапоги, перчатки, шляпка.
Деваться было некуда, не знал я, что делать с несчастной, пардон, несчастными… Так, получается, что младшая половина деньгами вроде не распоряжается… Ага… она что, несовершеннолетняя в нашем понимании? Ай-яй-яй! Ей хочется новые сапожки, а мамаша не покупает, ходит в старых, стоптанных, немодных. Дерется неэлегантно… Стандартные противоречия отцов, тьфу, матерей и детей.
– Что за бред ты несешь? – строго заметил я сам себе. – Какая-такая мода у тех, кто всю жизнь ходит в одних сапогах? Откуда она возьмется?
Я совсем запутался. Куда деться, если горишь от стыда ярким пламенем, за версту видать. И скрыться некуда, назвался груздем, не говори, что денег мало…
– Не груздем, а дураком, – я опять начал перечить сам себе.
Почему основной объект моего тупого остроумия – моя же собственная персона? Персона, персона, в сапогах, перчатках, шляп… Черт, заело. Пора идти принародно каяться, простите, ребята, подвел, свалял дурака, не смог, не сумел, не оправдал… Не вывернуться никак, чего тянуть время зря. Так недолго и с голоду помереть.
– Пойду, – решил я.
– Иди, иди, – язвительно откликнулся я.
И я пошел. Проваливаться, так с шумом. Какой прок от дурака? Ничего, кроме глупости, от него не дождешься. Ах, вы хотите именно глупости? Так вы ее сейчас получите по полной программе!
Джинни молча открыла передо мной дверь. Я величественно уселся, расправил складки мантии, поправил сбившийся парик. Свет! Твой выход, дурак! Боже, я уже на сцене, а в голове полная пустота, и больше ничего! Помогите мне, кто-нибудь! Где суфлер, который скажет мне нужные слова? Я вздохнул и приготовился к позорной развязке, еле слышно бормоча по инерции:
– Сапоги, перчатки, шляпка…
Змеегусеница плавно переминалась с ноги на ногу в ожидании приговора. Вдруг она вздрогнула.
– Ш-ш-шляпка?